Лебяжий

– Вот как? Что-то не верится.

– Не смею вас разочаровывать, – пожал плечами Водилов и, зевнув, безразлично отвернулся.

– А! – гаркнул Саульский, побурел и тотчас извинился. Черт! До чего дошло! Слова им не скажи. Школа Мухина. – Прошу вас.

– С вашего разрешения я воспользуюсь картой. Смотрите, вот здесь Убиенная впадает в реку Тарп. Ее протока всего лишь в двухстах метрах от левой протоки Курьи...

– Стоп! – одобрительно кашлянул Саульский и поднял оба указательных пальца. – Двести метров... какая безделица! Вы предлагаете...

– Канал... Это же ясно как божий день! – подхватил Мурунов. – Братцы, Водилов-то голова!

– Все вы тут головы! – проворчал Саульский. Идея действительно отличная. Вырыть канал и – от самого Тарпа гнать водой оборудование.

– Но у главка как будто иное мнение, – ехидно вставил Водилов.

– Ладно, ладно. Главк учтет. На этом кончим. Засиделись. Он пожал всем руки, Мухина притянул к себе, шепнул потихоньку: «Ну что, добился своего, гусь?» На неподвижном опустившемся лице Мухина не дрогнул ни один мускул. Глаза потухли, смотрели пусто и холодно, как два замурованных в камень зеленых стеклышка. Взгляд поражал своим отсутствием. Пересиливая неприятный холодок, Саульский оттолкнулся и снова прошел к столу, хотя уже закрыл совещание.

– Скважина загадала нам несколько загадок. Загадок, на первый взгляд, непростых. Смотрите: сперва заговорила, потом смолкла. Теперь ошарашила нас такой мощи фонтаном... Согласитесь, букет не совсем обычный...

– Это еще не все, – прошелестел Мухин. – Если бы мы забрались поглубже, мы бы наткнулись на нефть... Для этого есть все предпосылки.

– Вполне возможно, – осторожно отозвался Саульский. – Эта скважина – клад не только по громадному суточному дебиту, по исключительно важному промежуточному положению, но и по фактуре. Наверно, найдутся разбитные ребята из институтов, которые не упустят случай погреть на этом руки. Как же: готовая диссертация! Я предпочел бы, чтобы это были наши ребята, практики. – Саульский с хитрой усмешкой покосился на Мурунова, на Водилова. – А теперь спать. Всем спать!

6

Группа, в которую входили инженеры главка, Никитский, Водилов, Мухин и доктор наук Корчемкин, каждый день задавала работенку вычислителям. Сделав структурный и геофизический анализ по кровле пятнадцатого горизонта, обсчитали глубину перекрытия аварийного ствола, газопроницаемость пород, плотность, удельный вес, скорость распространения упругих волн, модуль Юнга, коэффициент Пуассона... Не раз и не два математически выверили профиль наклонной скважины от устья до забоя. Нужно было предусмотреть буквально все: номера долот, конструкцию турбобуров, переводники, инклинометры, диаметры бурильных труб, компоненты раствора, емкости глиномешалок, количество воды, глины, нефти, цемента, кавернозность стенок, надежность противофонтанной арматуры, тягу гидроциклона, расширение ствола и еще тысячи мелочей, каждая из которых в критический момент могла оказаться решающей.

Бригада Лукашина, строители, прибывшие из Урьевска, и студенты заканчивали строительство глинозавода. Министр геологии и Саульский – один в Москве, другой в Уржуме – выбивали транспорт и технику. В Совмине республики о Лебяжьем было принято специальное постановление: обеспечить вне всякой очереди необходимыми средствами. Из Воркуты, из Уфы, из Куйбышева и Баку мчались поезда в Тарп. Им давали зеленую улицу. Из Мурманска, Амдермы и Архангельска спешили на помощь суда. А раньше всех к изгибу реки Убиенной, с которого начинался канал, пока еще только обозначенный колышками и вехами, прибыли с экскаваторами, самоходные баржи Уржумского речного пароходства. Сюда же рейс за рейсом совершали урьевские грузовые вертолеты. Они несли в своих чревах и под ними легкие тракторы и машины, ящики с цементом, емкости, пакеты бурильных труб.

На берегу Курьи два бульдозера ровняли площадку для «Антея», который вот-вот должен был прилететь в Урьевск, а затем сюда.

Всем этим скопищем техники, разгрузкой, погрузкой, монтажом водоводов, установкой емкостей, всей армией людей, прибывшей с техникой, командовал Мурунов. Его раздирали на части.

Лукашин, Водилов, Раиса, Мухин, Дима Сантурия старались переложить часть его забот на свои плечи, уговаривали поспать. Он уступал их настояниям, падал где-нибудь на брезент, а через полчаса уже бегал, ссорился, спрашивал, отвечал.

Аналитическую группу он, по возможности, не дергал, но время от времени деликатно интересовался: «Как у вас?»

–Как в аптеке, – бодро отвечал веселый Корчемкин. Был он ровесник Мурунову или даже на год моложе. Но в геологии уже завоевал себе прочное имя. Две его монографии по проблемам прогнозирования были переведены на европейские языки. Однако Саульский его недолюбливал, хотя отдавал растущему дарованию должное. Саульский вообще к ученым относился скептически. По его мнению, вся эта братия шла по следам практиков, паразитировала, наживая себе дутый авторитет.

Мурунов знал ученого давно и сам попросил включить его в координационную группу.