Леди-киллер

— А… разумеется, — произнес Патрик тихо, но Синклер уловил звучавшую в его голосе угрозу. — Так-так, Питер. Ну и как идут дела в министерстве внутренних дел? Судя по имеющимся у нас сведениям, отменно! Ты, кажется, чем-то занялся, правда? Ну что ж, чудесам нет конца, верно?

Синклер глотнул бренди.

— На сей раз ты зашел слишком далеко, этим уже занялось ЦБР! Она себя полностью скомпрометировала. При всем моем добром к тебе отношении, Патрик, я не могу не считаться с тем, что у тебя репутация известного преступника…

Патрик перегнулся через стол:

— Выражайся поаккуратнее, Питер. Никакая это не репутация, а только предположение! Услышь эти слова мои клиенты, подняли бы кошачий вой!

Синклер ухмыльнулся:

— Кончай трепаться, Патрик! Ты спутался со старшим офицером полиции! В ЦБР уже подняли шум!

— Офицер, о котором ты говоришь, ведет расследование убийства моей дочери!

— Знаю, Патрик, и приношу свои соболезнования. Но у Кэйт Барроуз был муж. Он поднял всю эту грязь и теперь грозит отправиться с ней в газеты!

Вдруг Патрика осенило. Они хотят, чтобы он их избавил от Барроуза!

— Допустим, я поговорю с этим Дэнни Барроузом, докажу, что он не прав. Что тогда?

Синклер усмехнулся:

— Ну, если ты заставишь его признать, что он только хотел усовестить свою бывшую жену, все будет отлично!

Патрик кивнул и налил себе еще немного бренди.

— Хочешь сигару?

Синклер опять улыбнулся. Поручение было выполнено, и он испытал огромное облегчение.

— Нет, благодарю: А вот от ломтика этого великолепного чеддера не откажусь!

— Пожалуйста, не стесняйся! Я сейчас, только позвоню.

И Патрик вышел из комнаты.

Кэйтлин развлекал дам, и когда добрался до середины рассказа о том, как вел одно дело, будучи констеблем полиции, рассказа весьма забавного, зазвонил телефон. Кэйт прошла в прихожую и взяла трубку.

— Кэйт, это я, Патрик! Надо встретиться.

— Я тоже так думаю!

По ее тону Патрик догадался, что и до нее дошли слухи о действиях Дэна.

— Можно к тебе заскочить в полвосьмого утра?

— Лучше встретимся у тебя, Пэт: Лиззи дома.

— Хорошо. Тогда жду тебя утром.

Кэйт положила трубку, и по телу побежали мурашки от дурных предчувствий.

Похоже, ей предстоит выбирать между Патриком и службой, и на кого падет выбор, трудно было сказать!

Она вернулась на кухню и старалась внимательно слушать веселую историю Кэйтлина, но мысли ее были заняты совсем другим.

Едва Кэйт проснулась на следующее утро, как ее охватил страх. Она знала, как отнесутся в ЦБР к ее связи с Патриком Келли. Офицер полиции и преступник! Пусть пока не разоблаченный, но подозреваемый в противозаконных действиях, как обычно говорил о себе Патрик. Да они просто раздавят ее. Мокрого места и то не останется!

Несколько лет назад к ним под «колпак» попал один детектив-сержант, большой любитель экзотики, а особенно — экзотических женщин. Кэйт вместе с другими сослуживцами была свидетельницей того, что сделали с этим беднягой.

Не очень-то это было приятное зрелище! Кэйт пожалела тогда сержанта. Почти все офицеры, используя свое положение, старались извлечь из этого дела выгоду, будь то обед, за который кто-то «случайно» заплатил, или несколько фунтов, «подкинутых» будто бы на какое-то хобби. В отличие от Кэйт, все считали это в порядке вещей — так сказать, приварок, и все тут! Лучше бы парни из ЦБР занимались теми офицерами, которые, обнаружив в притоне фунт-другой конопли, половину ее тут же «толкали». Конопля таким образом вновь попадала на улицу, а офицеры распихивали денежки по карманам. Вот это действительно преступление! Но ЦБР больше интересовали совсем другие случаи. Если, к примеру, офицер, праздновавший годовщину свадьбы в ресторане, после отличного обеда под видом подарка получал в качестве взятки бутылку великолепного шампанского — только потому, что у владельца ресторана был просрочен билет в клуб, а это было известно офицеру.

Некоторые законы, видимо, для того и придуманы, чтобы их нарушать. Стоит осознать это, и твоя служба пойдет как по маслу. Ну кто, скажите, взглянет на серебряную тарелку, если рядом лежит золотая? ЦБР положено заниматься настоящими преступниками, нарушителями закона, а не всякой ерундой!

То же творилось в полиции. Полицейский, придя в тюрьму, говорил осужденному: «Твое дело отправят в суд на доследование, так что признавайся еще в тридцати кражах со взломом! На твоем сроке это никак не отразится: твое признание просто занесут в графу „ПДС“: „Принято для сведения суда“. Подобные трюки делали показатели годовых отчетов весьма внушительными: число раскрытых преступлений значительно увеличивалось, разумеется, не в реальности, а на бумаге. Настоящие же преступники, благодаря фиктивным признаниям отбывающих свой срок, разгуливали на свободе.

С тяжелым сердцем подъезжала Кэйт к дому Патрика. Всю свою жизнь она посвятила работе. Только работа давала ей силы держаться, не считая, разумеется, Лиззи!

Предложив ей кофе, Патрик рассказал о своем разговоре с Синклером.

— Я уже слышала об этом от Кэйтлина, ему сообщил один старый приятель.