Леди, лёд и пули

Клинг понял, что тот говорит вовсе не о том, что в расследовании убийства Эдельмана они не продвинулись ни на йоту.

Глава 10

Смотрителя здания, в котором жила Салли Андерсон, после ее убийства постоянно донимали полицейские. А теперь еще и монах явился. Смотритель не был религиозным человеком. Ни небеса, ни преисподняя его не интересовали, и с монахом ему говорить было не о чем. Он был занят важным делом — сыпал соль на тротуар, чтобы растопить наледь.

— Что вам нужно от нее? — спросил он брата Антония.

— Она заказала Библию, — сказал брат Антоний.

— Что?

— Библию. От «Ордена благочестивых братьев», — сказал он, полагая, что это звучит достаточно свято и торжественно.

— Ну и что дальше?

— Я из этого ордена, — торжественно произнес брат Антоний.

— И что дальше?

— Я хочу отдать ей Библию. Я поднимался наверх, но в ее квартире, если номер правильно указан на почтовом ящике, никто не отзывается. Мне подумалось, не сможете ли вы…

— Вы убедились, что никто не отзывается, — сказал смотритель.

— Верно, — сказал брат Антоний.

— И никогда никто не отзовется. Во всяком случае, она сама.

— Ах, мисс Андерсон переехала?

— Разве у вас нет контакта?

— Какого контакта?

— С Богом.

— С Богом?

— Разве Бог не посылает вам с неба ежедневную сводку новостей?

— Не понимаю, о чем вы говорите, сэр, — состроил обиженную гримасу брат Антоний.

— Разве Бог не посылает вашему брату стандартный перечень по всей форме, как полагается? Ну, кто отдал концы и куда отправился? — воскликнул смотритель, с рвением атеиста разбрасывая соль по тротуару. — В какое место назначения: в рай, в ад или в чистилище?

Брат Антоний молча глядел на него.

— Салли Андерсон умерла, — сказал смотритель.

— Очень прискорбно это слышать, — произнес брат Антоний. — Dominus vobiscum.

— Et cum spiritu tuo[9], — сказал смотритель — он воспитывался в католической семье.

— Да будет Господь милосерден к ее вечной душе, — сказал брат Антоний. — Когда она умерла?

— В прошлую пятницу вечером.

— Что явилось причиной смерти?

— Три дырки от трех пуль — это три причины для смерти.

Брат Антоний широко раскрыл глаза.

— Прямо здесь, на тротуаре, — сказал смотритель.

— А полиция знает, кто это сделал? — спросил брат Антоний.

— Полиция не знает, как правильно сморкаться, — сказал смотритель. — Вы газет не читаете? Об этом писали все газеты.

— Я не знал.

— Латынь отнимает у вас слишком много времени, как мне кажется, — сказал смотритель, разбрасывая соль. — Ваши kyrie eleison[10].

— Да, — сказал брат Антоний. Он никогда не слышал этих слов. Они хорошо звучали. Он решил использовать их в будущем. Употреблять kyrie eleison поочередно с Dominus vobiscum. Et cum spiritu tuo. Эта присказка — тоже очень хороша. И затем ему пришло в голову, что здесь наблюдается удивительное совпадение. Во вторник две пули получает Пако Лопес, а в пятницу три пули получает его поставщик.

И вдруг все это перестало выглядеть как мелочь. Два убийства были похожи на почерк крупных наркодельцов — «латиносов». Он даже спросил себя, надо ли ему ввязываться в такие разборки. Конечно, ему не хотелось лежать убитым в багажнике автомашины на стоянке у аэропорта Спиндрифт. Тем не менее он чувствовал, что натолкнулся на что-то такое, что может дать ему с Эммой по-настоящему большие деньги. Если они будут вести правильную игру. Поначалу, во всяком случае. У них будет достаточно времени для того, чтобы вступить в игру, как только они поймут, как это все происходит.

— Как она зарабатывала на жизнь? — спросил он смотрителя.

— Она была танцовщицей, — ответил тот.

Танцовщица, подумал брат Антоний. Ему тотчас представилось, как обучают танцам в школе Артура Марри. Когда-то, много лет назад, он был женат на одной даме, хозяйке закусочной. Она уговорила его ходить вместе на уроки танцев. Не в школу Артура Марри. И не в школу Фрэда Астора. Заведение называлось… Нет, не вспомнить. В общем, учиться танцевать «Ча-ча-ча». Она обожала «Ча-ча-ча». Когда брат Антоний в первый раз оказался в зале наедине с инструктором — хорошенькой брюнеточкой в облегающем платье, похожей скорее на шлюху, чем на учительницу танцев, он возжелал ее. Девушка сказала ему, что у него легкие ноги, что он знал и без нее. Он облепил руками ее маленькую атласную попку, и так они отрабатывали приемы. Но тут вошла жена, увидела их и решила прекратить уроки «Ча-ча-ча». «Легкий шаг» — вот как называлось то заведение. Но это было очень давно, еще до того, как с его женой произошел несчастный случай. В связи с этим случаем он отсидел год в тюрьме Кастлвью, по статье за убийство. Сколько воды утекло, подумал брат Антоний, kyrie eleison.

— В этом известном мюзикле, который идет в деловом центре города, — сказал смотритель.

— Что вы имеете в виду? — спросил брат Антоний.

— «Жирную задницу».

Брат Антоний никак не мог понять, о чем идет речь.

— Представление, — сказал смотритель. — В театре.

— Где именно? — спросил брат Антоний.

— Я не знаю, как называется театр. Купите газету. Может быть, найдете какую-нибудь на латинском языке.

— Благослови вас Господь, — сказал брат Антоний.

* * *