Леди-пират

— Интуиция, Мери, тебя не подвела, — объявил он. — Пусть меня повесят, если эта чертовка не Энн Ольгерсен.

* * *

— Ты? — изумился Рекхем, увидев Мери на сходнях, которые перебросили с борта «Сержанта Джеймса», чтобы она могла перейти. Вандерлук без разговоров подчинился ее решению.

— Я! — ответила Мери, с трудом взяв себя в руки ради того, чтобы с ним поговорить, но не в силах заглушить ликование, охватившее ее при виде Энн, вставшей рядом со своим капитаном.

— Я должен был об этом догадаться по вашему поведению!

Балетти шагнул вперед, и Рекхем усмехнулся:

— Стало быть, вас не повесили вместе с Вейном.

— Надо думать, нет, — ответил Балетти.

— И вы по-прежнему ищете себе судно, если судить по этому новому корыту. Похоже на то, что Мери Рид не перестает скатываться все ниже и ниже.

— Ты женщина? — вмешалась в разговор Энн.

— Я пиратка, — поправила ее Мери. — На самом деле я искала тебя, Рекхем.

— Чтобы отомстить мне за то, что я от тебя отказался?

— Чтобы наняться на твое судно.

— Лучше сдохнуть! — проскрежетал он, сплюнув на доски палубы.

— Это можно устроить, — холодно заявила Мери, вытаскивая пистолет.

Пистолет был заряжен. Рекхем побледнел. К тому же Балетти тоже выхватил оружие и теперь целился в Энн едва ли не в упор.

— Потаскуха! Значит, ты и впрямь хотела заполучить «Реванш»!

Мери улыбнулась. И в самом деле, была у нее такая мысль — вместе с дочерью забрать себе и судно, но она отказалась от этого намерения, заметив ее яростный и непримиримый взгляд. Энн любила Рекхема.

— Для этого было бы достаточно тебя пристрелить, — сказала Мери. — Однако мне этого не хочется. Когда в окрестностях рыщут псы Вудса Роджерса, надо хорошо выбирать борт. Твой мне подходит. В этих водах нет пирата лучше тебя.

Рекхем не ожидал от пиратки таких лестных слов. Он вытаращил глаза, и они совсем округлились, когда Мери, перехватив пистолет, протянула оружие вперед рукояткой.

— Прими нас на борт, — сказала она. — Ты об этом не пожалеешь.

Энн взяла пистолет у нее из рук, тогда и Балетти опустил оружие.

— Добро пожаловать на борт «Реванша», — решив все за любовника, с радостной улыбкой сказала девчонка. — Я — Энн Бонни.

Сердце Мери учащенно забилось.

— Мери Рид, — просто представилась она, открыто протягивая руку дочери.

Энн пожала ей руку, затем повернулась к Рекхему, раздосадованному тем, что подруга распорядилась вместо него.

— Только не пытайся меня обмануть, Рид, — буркнул он.

— Мое слово нерушимо, капитан.

Энн Бонни звонко рассмеялась, а у Мери душа затрепетала от радости: прямо перед ее глазами, на шее у Энн, сверкала, покачиваясь, словно дразня, изумрудная саламандра.

33

К тому времени как «Сержант Джеймс» скрылся из виду, следуя своим путем, Мери уже поняла, какое место Энн занимает на «Реванше».

Выяснилось, что в первые недели пребывания молодой женщины на борту Рекхему пришлось уговаривать свою команду, объяснять, что Энн высадят на Кубе, она останется там и будет воспитывать ребенка.

— Но у этой стервы оказались совершенно другие намерения, — объяснил Мери Харвуд с оттенком почтительности и нежности в голосе.

Она не могла уснуть, отправилась на палубу подышать морским воздухом и встретила там этого матроса. Никто из прежней команды Вейна не высказал никаких возражений против того, чтобы нанять Мери и маркиза: слишком хорошо они помнили отвагу этих двоих в бою. Сейчас Харвуду пришла охота пооткровенничать.

— Энн согласилась, чтобы ее отвезли на Сосновый остров, и была так мало настроена рожать, что осыпала Рекхема бранью — это ведь он ее обрюхатил. Рекхем намеревался сразу же сняться с якоря, но она так его околдовала, что мы простояли там месяц, — говорил матрос. — Дошло до того, что некоторые из наших сделались охотниками за буйволами, да так и остались на острове.

— А ты не захотел?

Харвуд пожал плечами:

— Для каждого своя дичь. Одним нравятся кабаны, другим — метиски… Если тебе понятно, что я имею в виду.

— Понятно. А ребенок?

— Малыш Джек? Крепкий и горластый, весь в отца. Рекхем от него без ума, равно как и его женушка. Он все откладывал наше отплытие со дня на день. Но нас-то не проведешь, мы прекрасно понимали, что девчонка водит его за нос. Но он — наш капитан, и мы достаточно хорошо его знаем, чтобы сообразить: в конце концов ему это надоест. Мы закоптили побольше мяса и рыбы, насушили фруктов, вылечили тех из наших, кого подтачивала цинга, наполнили водой бочки и купили маниоковой муки. Одним словом, наделали запасов, которых хватило бы на долгое плавание, — рассудив, что, когда выйдем в море, лучше нам не слишком часто оттуда возвращаться, чтобы она вконец не избаловала нашего капитана.

Харвуд потянулся, сделал затяжку, выпустив из трубки облачко дыма, и стал рассказывать дальше: