Леди Полночь

– Мистер Смит, – сказала она, – позвольте вашу руку.

Джулиан протянул ей свободную руку, и девушка поставила красно-черный штамп на тыльную сторону его ладони. Штамп представлял собой небольшой символ – волны под пламенем.

– Представление сегодня начнется немного позже. Номера ваших мест только что появились у вас на билете. Пожалуйста, не занимайте чужие места. – Она скользнула кратким, точным, оценивающим взглядом по Марку. – Добро пожаловать. Не сомневаюсь, среди Слуг Хранителя вы найдете… понимание.

Марк недоуменно посмотрел на нее.

Получив обратно разорванный билет и поставив штампы на руки, все они вошли в театр. Стоило им пересечь порог, как музыка стала оглушительной. Играл джазовый биг-бэнд, один из тех, которые так нравились отцу Эммы. «Тот факт, что я играю на скрипке, не означает, что я не люблю танцевать», – говорил он и кружил маму в импровизированном фокстроте на кухне.

Джулиан повернулся к Эмме.

– Что не так? – тихо спросил он.

И как только ему удавалось так точно угадывать ее настроение? Она отвела взгляд, чтобы скрыть свои чувства. Марк и Кристина шли позади них, осматриваясь по сторонам. В торговом киоске продавали попкорн и конфеты. Над киоском висел знак «Бальный зал и театр», который указывал налево. По коридору целенаправленно двигались нарядно одетые люди.

– Ничего. Пойдем за ними, – сказала Эмма и потянула Джулиана за руку. – Последуем за толпой.

– Толпа здесь та еще, – пробормотал Джулиан. Он был прав. Эмма, пожалуй, еще ни разу не видела в одном месте столько народа в дорогой одежде. – Мы как будто оказались в фильме нуар.

Повсюду были красивые люди – красивые особой, голливудской красотой, которую Эмма часто встречала в Лос-Анджелесе: обладающие ею люди имели свободный доступ к спортивным залам, соляриям, дорогим парикмахерским и лучшей одежде. Создавалось ощущение, что все они составляют массовку в одном из фильмов «Крысиной стаи»[8]. Шелковые платья и чулки со стрелками, шляпы-федоры, узкие галстуки и острые лацканы – костюм Джулиана от «Сай Девоур» пришелся как раз к месту.

Они прошли в красивое фойе, потолок которого был выложен медными плитами. На улицу выходили сводчатые окна, на закрытых дверях было написано «Правая сторона» и «Левая сторона». Ковер свернули, чтобы освободить место для танцев, и пары кружились под звуки музыки, которую исполнял джаз-бэнд, разместившийся на невысокой сцене в дальнем конце зала. Отцовские уроки не прошли зря: Эмма слышала тромбоны и трубы, ударные и контрабас, а также – хоть для этого и не нужны были специальные знания – фортепиано. Был и кларнетист, который при виде Эммы отнял инструмент от губ и улыбнулся. У него были рыжевато-каштановые волосы и на удивление странные глаза.

– Он фэйри, – сказал Марк, и в голосе его послышалось напряжение. – По крайней мере, наполовину.

Ох… Эмма снова обвела взглядом зал и присмотрелась к танцорам. Сначала она приняла их за простецов, но теперь, разглядывая собравшихся, она замечала острые кончики ушей, оранжевые глаза, острые когти.

«Ч-Т-О Т-А-К-О-Е?» – теплыми пальцами написал Джулс у нее на спине.

– Они все особенные, – вслух ответила Эмма и вспомнила плакат на Сумеречном базаре: «Ты полукровка? Ты не один». – Хорошо, что мы спрятали руны. Они все обладают Зрением, все владеют какой-то магией.

– Все музыканты наполовину эльфы, – кивнул Марк, – что, в общем-то, неудивительно, ведь эти красавчики ничего не ценят выше музыки. Но есть и те, чья кровь смешана с кровью сирен, русалок и даже оборотней.

– Давайте, новички! – воскликнул кларнетист, и вдруг Сумеречные охотники оказались в центре внимания. – Свингуйте с нами!

Когда Эмма недоуменно взглянула на него, он изогнул брови, и она поняла, что не так с его глазами. Они напоминали глаза козы с квадратными черными зрачками.

– Танцуйте! – прокричал он, и все в зале зааплодировали.

Луч прожектора скользнул по лицу Джулиана, и тот быстро потянул Кристину за собой. Сердце Эммы застучало медленно и глухо.

Она отбросила неприятные мысли, повернулась к Марку и протянула ему руки.

– Потанцуем?

– Я не умею. – У него на лице читались недоверие и испуг, и это растопило Эмме сердце. Марк неуверенно взял ее за руки. – Фэйри танцуют иначе.

Эмма потащила его в центр зала. Его пальцы были тонкими и холодными и вовсе не походили на теплые пальцы Джулиана.

– Ничего. Я поведу.

Они влились в толпу танцоров. Эмма вела, пытаясь припомнить все движения, которые она видела в фильмах. Несмотря на свое обещание вести, она чувствовала, что лучше позволить вести Марку: он обладал невероятной грацией, а она за годы тренировок и битв привыкла скорее прыгать и наносить удары, чем кружиться и скользить.

Эмма взглянула на девушку с короткими ярко-зелеными волосами.

– Ты можешь рассказать мне, кто есть кто? – спросила она Марка.

Тот моргнул. Свет блеснул у него на ресницах.

– Она отчасти дриада, – сказал он. – Нимфа леса. Возможно, даже не наполовину. Кровь фэйри проявляет себя и через много поколений. Среди предков большинства людей, обладающих Зрением, были фэйри.

– Расскажи о музыкантах.