Ледяная сталь. Любовь во время зимы

Скрип железных петель. Проржавевшая решетка отъезжает в сторону и открывает взгляду страшную картину. Темноволосая красавица в цепях, голова безвольно опущена, лицо скрывают слипшиеся длинные пряди. Она висит, как кукла, мерно покачиваясь из стороны в сторону и что-то шепчет. Разобрать невозможно.

Некогда прекрасный алый атлас платья изорван и больше похож на грязную тряпку.

Декс попытался приблизиться, чтобы разглядеть получше. Девушка будто почувствовала это и медленно подняла лицо. Мужчина замер, пораженный. Она. Снова она приходит в его сны. Та самая, которая несколько дней назад склонялась над колыбелью, теперь в цепях.

— Проснись, Шайн Блинд. Проснись, пока не поздно, — хрипит незнакомка, едва шевеля потрескавшимися губами.

Декс вздрогнул и проснулся. Раньше, чем успел сообразить, что поляна наполнена световыми точками-людьми, получил чувствительный пинок. Потом еще один и еще.

— Тебе говорили уезжать? Ты не послушался! Это последнее предупреждение, Шайн Блинд! — шипели силуэты людей измененными магией голосами. — Так будет с каждым, кто встанет у нас на пути.

Он пытался увернуться и подняться, но их было слишком много. Удары один за одним ломали ребра, отбивали внутренности и наполняли тело болью. Декстер сотню раз пожалел, что отослал Джона проследить за Оденом. Но вариантов не было. Воин должен уметь с честью принимать боль, а не только причинять её. Пришло его время харкать кровью, терпеть и пытаться выжить.

Но самое важное, слушать.

— Алисия Фрейн не будет принадлежать тебе, жалкий калека! Ты даже магией воспользоваться не можешь, слабак! — не унимались голоса.

— Я так слаб, что вы напали на меня вшестером, еще и подстерегли во сне? Герои, — прорычал сквозь кровь и сжатые зубы.

— Не твое дело, урод! — выкрикнул кто-то один и нанес последний удар в спину тяжелым кожаным сапогом. — Уходим.

Затрещали ветки, ветер уносил куда-то вдаль измененные голоса и шорох шагов. Декстер лежал на земле и смотрел в темное беззвездное северное небо. Он точно знал шестерых заговорщиков, потому что никакая магия не может изменить внутреннюю суть человека. Превратить душу преступника в святого, очистить её от грязи — такое заклинание еще не изобрели.

Фыркнул конь, которого кто-то из этих идиотов освободил от поводьев. Норд подошел и топнул копытом совсем рядом. Декстер с трудом поднялся на ноги, ухватился за гладкую спину животного и отпихнул ногой артефакт, блокирующий магию. На него он не действовал, но выдать себя как Видящего, значило бы проиграть намного больше, чем несколько сломанных ребер.

— Придурки, — Декс закашлялся и несколько капель крови попало на жесткую шерсть Норда. — Не только ребра сломали, — прошептал мужчина и рухнул на землю, теряя сознание от острого приступа боли в грудине.

Он уже не слышал, как треснули ветки, и на поляне появился взъерошенный Джон. Норд заржал, испуганный внезапным появлением и рванул в чащу прямо сквозь неплотный низкий кустарник.

— Норд, стоять! Учитель? Что с вами, Учитель? — Джон перевернул мужчину на спину и грязно, по-деревенски, выругался. — Я же знал. Чувствовал. Нельзя было оставлять его одного!

Алисия Фрейн

Чай горчил. Я отпила немного и отставила коллекционный фарфор в сторону. Взгляд сам скользнул к окну, выходящему в лес. В груди неприятно пульсировало что-то странное, похожее на предчувствие или интуицию.

— Как думаете, все выживут? Говорят, это испытание одно из самых опасных на отборах, — глаза Абигейл горели азартом. Для неё это было всего лишь развлечение, шоу. — Я читала, что раньше много женихов гибло от лап диких зверей и от происков конкурентов.

— Ты преувеличиваешь, Аби, — одернула её Найт и тоже косилась на окно. — Мы давно живем в цивилизованном мире, а не в тех варварских временах, когда можно было просто так убить человека.

Брюнетка закусила губу и нахмурилась. Её чашка с самого начала вечера стояла на краю низкого столика нетронутой.

— Переживаешь за кого-то? — хихикнула Аби. — Неужели фон Поллок так зацепил? Слышала, ты встречалась с ним еще раз!

Голова гудела, а сердце выпрыгивало из груди. Болтовня подруги звучала сейчас хуже жужжания самой назойливой мухи.

— Аби, ты знаешь, что у тебя язык без костей?! — одернула её я. — Люди могут пострадать, а ты сидишь и сплетничаешь.

У меня не было цели защищать Найтингейл, которая по-прежнему раздражала до мозга костей. Даже если у нее завязался роман с Поллоком, не стоит рещать об этом сутками. Особенно, когда близкий ей человек находится в опасности, а дальняя часть северного леса, именуемого охотничьими угодьями, очень опасна. Уж я-то знала.

— Лиса, что на тебя нашло? — личико Абигейл вытянулось, а полные губки сложились в букву «о».

— Ничего. Пойду потренируюсь! — дернула плечами и, забыв о приличиях, вышла из женской гостиной не попрощавшись.

Гори огнем эти чертовы приличия. Я не могу усидеть на месте. Просто физически невозможно. Надеюсь, холод и меч успокоят то, что тянет в груди. Мне станет легче. Обязательно станет.

***