Легенда о Вороне и Лотосе

Я намочила ткань, распахнула его одежды и принялась стирать запекшуюся кровь. Мои руки почти не дрожали. Я приказала себе больше не думать, забыть, важна была только рана, которую я промывала, только мазь, которую я накладывала. Я делала это так часто в прошлом. В Отряде Лунного Серпа я всегда перевязывала братьев. Я могла сделать это и сейчас. Он молчал, только по сжатым ладоням я понимала, что он сдерживает боль. Когда я взяла бинты, он подался вперед. Я делала это уже сотни раз. И все-таки это был он. И все-таки я избегала его глаз, будто один его взгляд мог ранить. Я забинтовывала, стараясь не касаться руками спины. Старалась не чувствовать его дыхания на моих волосах. Я заканчивала перевязку, думая лишь о том, что момент оправдания неумолимо приближается. Как бы ни было больно У Минчжу, Гао Фэнь все еще была готова бороться. Гао Фэнь должна была найти выход. Гао Фэнь не могла сдаться. Мои мысли быстро выискивали спасительное объяснение, когда лодка вдруг качнулась и я, не удержавшись, упала на него. Я не сразу поняла, что мои губы касаются его. Просто сон. Пусть это будет простым сном. Иначе я не переживу эту ночь. Наверное, я коснулась его теплой щеки. Возможно, он и вовсе не почувствовал. Он не отбросил меня, он даже не пошевелился. Нет, не теплой. Жаркой. Он был слишком горячим. Я приложила ладонь ко лбу и прошептала:

– У вас жар.

В том сундуке могло оказаться что-нибудь еще. Что-нибудь, что бы остановило его лихорадку. Но его рука удержала меня.

– Вода.

Я осторожно протянула ему бутыль, и он сделал несколько глотков.

– Глава…

– Разбуди на рассвете.

– Я…

– Спи.

Как он мог спать? Но его глаза и правда закрылись.

– Не смотри. Спи.

Я отползла к другому краю. Мои руки беспомощно закрыли лицо. Я почувствовала, как дрожь начинает раскачивать тело. Дрожь била меня, пытаясь вырвать слезы. Но я была сильнее. Я была сильнее. Я все еще была жива. А пока была жива, у меня был шанс выплыть и вернуться, вернуть его. Если бы только Бай Син не помешал мне… Я не могла плакать. Не могла. Я не могла винить его. И все-таки, если бы только он не остановил меня… Зачем он только был там? Зачем он дал ранить себя? Лучше бы просто убил. А теперь… теперь… я должна была придумать, что делать дальше.

Ночь тихо раскачивала лодку, и дрожь покидала мое онемевшее тело. Мысли больше не хотели спасать меня, они роились ледяными змеями и убаюкивали песней смерти. Мои руки пахли кровью. Его кровью. Его раной. И как я смела оправдаться?

Это была пустая ночь. Я смотрела на деревянный пол спящей лодки, на свои ладони и молила, чтобы рассвет никогда не наступал. Но он пришел. Как приходил всегда. И я поднялась, как всегда, потому что нельзя было останавливаться. Я коснулась ладонью его лба. Жар отступал. Все-таки Бай Син был слишком силен, чтобы его погубила простая рана.

– Ты… – Его глаза открылись.

В рассветной дымке они казались чернее обычного.

– Светает.

Он смотрел на меня. Не знаю, почему он смотрел на меня. Только я совсем забыла, что моя ладонь все еще касается его лица.

– Страж Цзянь отвезет вас в Учение.

Прежний. Это вновь был Бай Син, которого не могли разжалобить ни мои мольбы, ни моя покорность.

– Глава Бай, я…

Завтра все-таки наступило. Бесполезно. Я опустила голову.

– Ваша рана… я приму любое наказание.

– Никто не должен знать.

Я подняла глаза.

– Ни о перевале, ни о ране.

Прежде чем я успела ответить, он холодно отрезал:

– Иначе вы расплатитесь жизнью.

Убить меня. Он мог убить меня. В конце концов, моя жизнь принадлежала ему.

Я кивнула, зная, что нет смысла спорить.

Наша лодка стояла у одной из маленьких пристаней. Я молча сошла на берег вслед за ним. Казалось, он и не был ранен. Казалось, что ничего не произошло. Все та же легкая грациозная поступь. Но я уже знала. С ним всегда было так – лишь казалось, даже глаза не пускали глубже. Я шла за ним, пока мы не остановились у ворот моего дома. Не оборачиваясь, он бросил мне:

– Я пришлю Цзянь Фэна, и вы немедленно вернетесь в Учение. Это приказ.

Я зашла во двор, закрыла ворота и устало опустилась на землю.

Это было безумием. Все было безумием. Напрасным безумием. Но я не могла быть слабой. Мои ноги поднялись и повели меня в дом. Мои руки смыли кровь, спрятали черные одеяния и облачили меня в привычный наряд Гао Фэнь. Потом дверь открылась, и ветер вывел меня в сад. Я опустилась у сливы и смахнула опавшие лепестки. Скоро отцветет. Скоро и она отцветет. Пальцы коснулись циня, всего несколько нот, и струна порвалась.

Я подняла голову, надеясь, что генерал Лин опередил Цзянь Фэна.

Стража входила во двор, громко звеня оружием.

И все-таки я вновь не могла подчиниться тебе, Бай Син.

Совсем как тогда они пришли, чтобы забрать меня. Но только теперь были спасением.

22

Я была в городской тюрьме лишь дважды. Первый раз – когда маленькая разбойница подралась с господами и Хэши узнал мое имя. Второй – когда я ранила Чи Дяня. На третий раз, когда я должна была оказаться здесь, меня доставили прямо в личные покои наместника Доу. Но все-таки я вновь была здесь.