Легенда о Живых и Мёртвых

— Ну не мог же он сквозь землю провалиться?! — всплеснул руками Даниэль, стоя на дороге посреди села. — Он тебе ничего не говорил? Может, с какой девицей в лопухи ушел?

— Да я не припомню такого: он, считай, всё время за столом спал. Потом, правда, перед тем, как мы в баню пошли, он просыпался, сказал, что до колодца прогуляется.

— Вот! Это уже кое-что. Кстати, вон и колодец, — мастер показал пальцем в сторону дома Лукьяна.

— Так он же заброшенный, — напомнил Прохор.

Даниэль махнул рукой.

— Ой, думаю, вчера и мне было бы плевать. Я так другого и не видел, пошли.

Король пожал плечами и поплелся за изобретателем…

* * *

Фрэд открыл глаза. Голова раскалывалась от боли: то ли виноват самогон, то ли тот факт, что при падении писарь ударился о стенку колодца. Сейчас, сидя по пояс в ледяной воде, он смотрел наверх, туда, где виднелся небольшой клочок неба. Он даже ойкнуть не успел, когда неведомая сила втянула его в темноту. Стоило несчастному летописцу заглянуть внутрь, как в глазах помутнело, и он потерял равновесие, а спустя мгновение Фрэд уже плюхнулся в воду.

А произошло это потому, что захотелось бедолаге пить, и он ничего лучше не придумал, чем пойти к колодцу. Из хмельной головы писаря выскочило, что колодец давно заброшен. Так или иначе, служитель пера откинул крышку, потянул журавля и обнаружил, что ведра нет, хотя должно было быть. Как иначе воды зачерпнуть? Фрэд попытался сглотнуть, но в горле пересохло начисто, и он перегнулся через венцы в поисках ведра.

Пить Фрэду резко перехотелось, но зато возникло другое желание — выбраться отсюда наружу, вернуться домой и больше не покидать библиотеки. Гори огнём все эти путешествия!

Постепенно глаза стали привыкать к темноте, и бедолага решил осмотреться: вдруг найдутся спасительные ступени. Но то, что обнаружил писарь, заставило его вжаться в стену и чуть слышно заскулить. Из темноты колодца на него смотрели пустые глазницы человеческого черепа, который когда-то принадлежал скелету, облаченному в белое платье.

— Мама дорогая! — неожиданно вспомнил летописец своих родственников, которых в глаза не видел, отмахиваясь руками от увиденного.

Неожиданно нижняя челюсть черепа щелкнула и открылась, застыв в зловещей улыбке, а из одной глазницы выползла медянка, скользнула в воду и, извиваясь, исчезла. Фрэда затрясло от страха. Он зажмурился и стал шарить руками по скольким бревнам, покрытым плесенью и поганками. Головная боль ушла, оставив вместо себя ужас и смятение. Несчастный часто задышал и чуть приоткрыл глаза. Теперь пришла очередь отвиснуть его собственной челюсти. Скелет, медленно, но верно начал обрастать плотью, а череп покрылся темными, длинными волосами. Вскоре Фрэд смотрел на необычайной красоты девушку. Она протянула писарю руку, и тот коснулся бледной, холодной плоти.

— Быть хочу всегда с тобой! — прошептал летописец.

Настолько прекрасной оказалась покойница, что бумагомаратель враз позабыл свою зазнобу, что ждала его во дворце.

Фрэд, не моргая, смотрел на свою возлюбленную и шептал ей слова любви до тех пор, пока кто-то его не окликнул. Писарь поднял взгляд и увидел высоко над собой ту самую, что стала его избранницей в королевском замке. Рыжеволосая фрейлина тянула к своему любимому руки и просила не бросать ее на произвол судьбы. Изабелла, так звали милашку, даже бросила в колодец веревку.

— Милый, я помогу тебе!

Но Фрэд отрицательно покачал головой.

— Ты меня не вытащишь! И веревка мне твоя не нужна. Мечтаешь о любви, но при чем тут я? Вот моя избранница, рядом со мной, — и он вновь впился взглядом в свою новую пассию.

Но девушка никуда не собиралась уходить и продолжала плакать и умолять Фрэда выбраться наверх. Она тешила себя надеждой, что ей все-таки удастся переубедить возлюбленного, но тот и слышать ничего не хотел.

— Оставь меня в покое! Поди прочь, не хочу больше тебя видеть, не мешай нашему счастью!

Летописец хотел послать проклятья и даже открыл для этого рот, как сверху на него полилась ледяная вода. Бедолага закашлялся и посмотрел на Изабеллу, но вместо нее увидел там лицо Даниэля.

— Вылезай, тебе говорю! Вот дурной. Ты какого лешего к этому колодцу поперся?! Его забросили потому, что тут какая-то дрянь в воде завелась, у местных от нее видения случались. Обвяжись веревкой, мы тебя вытянем.

Фрэд потряс головой и снова посмотрел наверх: ничего не изменилось. Там, в нескольких саженях над ним, по-прежнему нависал улыбающийся мастер. Писарь медленно перевел взгляд на ту, ради которой готов был остаться в этом колодце навсегда, и ужаснулся: в своих руках он сжимал серые кости. Не теряя ни секунды, летописец связал из каната петлю, накинул на себя и заорал, что было мочи:

— Тяни!

В мгновение ока летописец оказался наверху, в объятиях короля.

— Ну и напугал же ты нас, братец! — Прохор похлопал друга по спине. — Мы думали все, конец тебе пришел.

— Попил водички? — засмеялся Даниэль.

Фрэд посмотрел на друзей и заплакал, тыча пальцем на колодец.

— Там… Там чей-то скелет в белом платье.