Легенды и мифы Древнего Востока

История вообще штука парадоксальная, капризная и зачастую несправедливая. Она похожа на изобилующую крутыми поворотами реку. Вот мы стоим на площади между храмом Иштар и дворцом великого Навуходоносора, царя могущественной страны, которая властвует сейчас над многими сопредельными народами. Но если мы обернемся и бросим взгляд на два века в прошлое — мы увидим, как в этом городе бесцеремонно, словно на своем приусадебном участке, хозяйничает ассирийская царица Семирамида. А стоит приподняться на цыпочки и заглянуть за следующий поворот реки…

Пронеслось каких-нибудь два-три кратких века — и что осталось от великолепия «Врат Бога»?

Сверхмощные укрепления, которыми Навуходоносор окружил свою столицу, не защитили Вавилон от персов, и царь Ксеркс превратил Э-таменанки в груду развалин. Висячие сады обрушились, когда за ними перестали ухаживать, пришли в запустение шумные улицы, и к началу нашей эры на месте блистательного Вавилона остались лишь безжизненные руины. А потом люди забыли даже место, где стоял великий и злосчастный город…

…пока в XIX веке здесь не начал раскопки Кольдевей и пока покрытые клинописью глиняные таблички не открыли для нас мир вавилонян — удивительный и тревожный, в котором боги когда-то были подобны людям…

«Когда боги, подобно людям…»

После того, как земля отделилась от суши, каждому богу достался свой жребий: Ану получил во владение небо, Энлиль — землю, Эйя-Энки воцарился в океане, семь великих богов ануннаков воссели рядом с престолом Ану — на долю же многочисленных небесных богов Игигов остался лишь тяжкий труд под присмотром свирепого бога войны Нинурты.

Игиги выкапывали каналы, прокладывали русла великих рек, строили подводный дворец Апсу. Две с половиной тысячи лет трудились они и днем и ночью, пока их терпение не иссякло.

Измученные работяги побросали свои орудия и устроили первую в мире забастовку.

Они кричали, наполняясь злобой,Они шумели в своих котлованах:— Хотим управляющего увидеть!Пусть он отменит труд наш тяжелый!Он, советник богов, воитель!Пойдем, разыщем его жилище![114]

Так кричали игиги, требуя справедливости, но их вожак не удовольствовался одними экономическими требованиями. Этот отчаянный малый (чье имя, к сожалению, осталось безвестным) призвал забастовщиков пойти войной на Энлиля, сбросить верховного бога и выбрать вместо него другого:

— Неправедно был назначен Энлиль!Его заменим, другого назначим!Он, советник богов, воитель!Пойдем, разыщем его жилище!

Игиги послушались предводителя; они сожгли ненавистные лопаты и корзины, взялись за руки и дружно двинулись к Экуру, храму Энлиля.

А верховный бог в это время крепко спал и даже не услышал, как окружают его жилище; только привратник выглянул на шум и увидел столпившихся у храма Игигов. Со всех ног он бросился будить Нуску — небезызвестного нам слугу и прихлебателя Энлиля, — а тот поспешил растолкать господина и обрушил на него ужасную весть:

— Господин мой, твой храм оцеплен,

Подошла битва к твоим воротам!

Энлиля как ветром сдуло с роскошного ложа. Трясясь от страха, он велел запереть храм на все засовы и поскорей послал за Ану и ануннаками.

И вот боги собрались на совет в осажденном храме. Первым делом они приказали Нуску выйти к восставшим и спросить, чего желают игиги? Кто подстрекнул их к бунту, кто побудил пойти войной на Энлиля?

— Все, как один, войну объявили! —

заревели игиги в ответ на робкий вопрос слуги. —

В котлованах намПоложили трудиться!Непосильное бремя нас убивает,

Тяжек труд, велики невзгоды.Ныне мы, боги, все, как один,Идем к Энлилю, несем наше слово!

Услышав столь дерзкие речи, верховный бог со слезами в голосе воззвал к Ану:

— Да как они смеют, отец?! Как смеют эти бесстыдные бунтовщики поднимать против меня голос?! Ты должен немедленно покарать окаянных злодеев!

— Но ведь игиги — тоже боги, и речи их вполне справедливы, — рассудительно возразил Ану. — Они трудились две с половиной тысячи лет и заслужили отдых!

— Подумаешь, поработали одну тысчонку лет! — капризно заявил Энлиль. — И что с того, что они тоже боги? Да, трудно быть богом, зато как почетно! А неблагодарные лентяи-игиги вместо того, чтобы гордиться своим почетным правом на труд, осмеливаются требовать еще и права на отдых! Но если они уйдут на покой, кто же тогда будет работать? Уж не думаешь ли ты, отец, что я сам возьму в руки кирку или лопату?