Легенды Раэнора

Пока он размышлял, запели трубы герольдов, выведя арандамарца из задумчивости, а потом издалека, с противоположного конца поля, оттуда, где располагалась со своей свитой княгиня, до него долетел еле слышный голос церемонимейстера. Вслушиваясь в слова, соседи Хаггара оживленно обсуждали, кто же решится на такой неслыханно дерзкий и смелый поступок, как единоборство. Арандамарец с усмешкой оглядывал ряды зрителей. Но когда вперед вышел морниец, улыбка сошла с лица Хаггара. Это был враг. Что значат какие-то дверги по сравнению с надменным, чувствующим свое превосходство и безнаказанность посланцем Морна! И Хаггар воззвал к небесам, чтобы ему не нашлось противника. Дважды замирало его сердце, когда конь морнийца останавливался перед желающими испытать удачу. В первый раз это был суровый воин, которого арандамарец уже не раз замечал рядом с княгиней, а вторым был ее телохранитель. И дважды Хаггар с облегчением вздыхал, когда посол ехал дальше. Всадник, уже уверенный в том, что достойного противника не найдется, подъехал к дальнему левому краю поля, где сидел арандамарец. Тот впился пристальным взглядом в его смуглое лицо. Морниец, до этого презрительно взиравший на притихших зрителей, почувствовал на себе этот взгляд, и выражение ленивого превосходства в его глазах сменилось удивлением. Прямо перед ним стоял раэнорец и спокойно взирал на Ардука. Еще больше удивился посол, услышав ровный, властный голос незнакомца:

— Я хочу быть твоим соперником и буду им. Ты должен знать, что трижды не отказываются от поединка.

Ардук был воином Тьмы, но ценил и уважал доблесть, пусть даже доблесть врага. Он не прощал трусость и малодушие, но считал, что храбростью искупается многое, даже то, что человек, стоящий перед ним, был раэнорцем. Посол еще раз внимательно оглядел будущего противника. Тот был еще очень молод. Гордое лицо не выражало ничего, кроме спокойного ожидания ответа. И Ардук кивнул:

— Я согласен. Готовься к бою.

Ему стало жаль юношу. С большим удовольствием расправился бы он с прихвостнями гордячки-княгини. Ведь они так и лезли к нему на меч, хотели превратить честное состязание в сведение старых счетов. Но с ними он потом разделается, а теперь… Что ж, парень сам выбрал свою судьбу. Он повернул коня и поскакал через поле к слугам, которые уже ждали его, приготовив доспехи и оружие.

Как только морниец согласился на поединок, Хаггар вновь почувствовал в душе привычную легкость и спокойствие, безучастно наблюдая, как вокруг засуетились слуги. Не спеша, он осмотрел тут же подведенного коня, проверил крепость подпруг, надежно ли пристегнут повод, вскочил в седло и заставил лошадь пройти ровным шагом, рысью, пустил в галоп. Удовлетворенный испытанием, Хаггар спрыгнул на землю, отдав повод подбежавшему слуге. Внимательно оглядев доспехи, арандамарец выбрал легкую короткую кольчугу, круглый нагрудник с узором из золотых нитей, остроконечный шлем той же работы. Вынув из ножен свой меч, он поймал на остро отточенное лезвие солнечный луч, и сталь клинка, загоревшись золотом вечернего солнца, приветливо блеснула. Закрепив толстые кожаные ремни красного кованого щита, Хаггар снова сел в седло. Арандамарец был невозмутимо-сосредоточен, неторопливо поправил меч, принял из рук прислужников щит, вдел левую руку в ремни, правой ободряюще похлопал коня по шее. Он видел, как готовится к бою морниец, как нетерпеливо пляшет под ним темный жеребец. Трубы герольдов возвестили, что рыцари готовы к приветствию. Подождав, когда противник первым тронется с места, Хаггар, не торопясь, поехал ему навстречу. Они сошлись в центре поля. Кони рыли землю копытами, зло сверкая глазами. Воины отсалютовали друг другу, повернули лошадей и послали приветственный поклон в сторону белого балдахина. Потом, все так же не торопясь, разъехались, и каждый признался себе, что противник достоин внимания.

Прошло несколько долгих минут. Герольды протрубили снова. Где-то далеко, на другом конце поля, княгиня Элен Раэниэль взмахнула белым шарфом, давая знак о начале единоборства. Тут же ему отозвался пронзительный вой труб. Горяча коня, Хаггар окликнул слуг. Те подбежали, поднеся длинное легкое копье. Собрав поводья в левую руку, правой сжав тонкое древко, арандамарец послал коня вперед, и тот полетел по полю навстречу так же бешено несущемуся всаднику. Ветер засвистел в ушах. Ровный глухой топот копыт отдавался во всем теле, вторя стуку сердца. Все ближе, ближе враг! Хаггар выставил вперед щит и направил копье в узкий просвет между вороненым шлемом и широким черным щитом противника. Не сбавляя хода, кони сшиблись, взвились на дыбы. Раздался громкий треск, и всадники, целые и невредимые, тут же разъехались. Отбросив обломки копий, они выхватили из ножен мечи и, прикрываясь щитами, вновь послали коней навстречу друг другу. Разбрасывая искры, зазвенела сталь.