Легкое сумасшествие по имени любовь

— А с этим я могу поспорить. — Я швырнула ортопедическую подушку на диван рядом с ним, а игрушку, которую постоянно грыз Фацо, — в собачью корзинку. — Но не хочу даже разговоров заводить на тему свиданий. Вот прямо сейчас мне неинтересно встречаться с какими-то там очередными парнями. А может, и вообще неинтересно.

— Ну и ладно. — Фонтейн надулся, поглаживая бородку.

Я чувствовала, как его внимательный взгляд преследует меня, пока я пыталась навести минимальный порядок в коллекциях хлама его матушки. Я собирала пушинки с ковра и перекладывала журналы до тех пор, пока укоризненное молчание, повисшее в комнате, стало невыносимым.

— Прекрати! — наконец не удержалась я. — Ты начинаешь меня бесить!

Его глаза озорно блестели, как тогда, когда нам было по шестнадцать и он уговорил меня покурить травки за лодочным сараем, а закончилось всё купанием голышом в озере. На следующее утро я проснулась вся в тине. Подушка была вымазана растаявшим мороженым.

— Ты только что подала мне идею, — сказал он.

Я нахмурилась:

— Ну нет уж, не нравятся мне твои идеи.

— Но эта, может, и понравится! Просто послушай. Я же дизайнер интерьеров, так?

— И что? — Я настороженно смотрела на него, держа в руках очередную собачью игрушку.

— Когда я захожу к людям домой, я обычно вижу мусор. Тонны мусора. Везде.

— И что?

— А то, что ты обожаешь убирать мусор. Прямо как робот-пылесос, как их там… а, «Румба»[6]! Только ты — человек-«Румба»… Этакая «Чумба», понимаешь? Это жутко завораживает, кстати.

— Ты хочешь сказать, что я должна стать уборщицей? — Я отправила еще одну собачью игрушку в корзину и поставила поднос на кофейный столик.

— Нет, малышка! Ты можешь стать, например, профессиональным организатором пространства.

Услышав это заявление, я так расхохоталась, что сама себе удивилась.

— Организатором? Черт подери, Фонтейн. Я думала, ты о чем-то серьезном. Да никто мне за это не заплатит.

— Нет, булочка, еще как заплатят! Тут полно богачей с кучами ценного барахла, которые нуждаются в помощи. Ведь они слишком заняты, чтобы самим его раскладывать. А у тебя настоящий дар! Нет, правда. Ты только посмотри, во что ты превратила этот гадюшник всего за две недели.

Я проследила за его указующим перстом. Да, кое-чего мне удалось добиться. По крайней мере, когда я расчистила путь из кухни в столовую и дальше, на террасу, жить здесь стало немного проще. Я даже убедила тетю перенести фигурки из «Звездных войн» в гостевую спальню, чтобы они не торчали среди бабушкиных старинных хрустальных ваз. Теперь бы еще уговорить ее вынести из гостиной рогатое чучело.

Тем временем Фонтейн продолжил:

— Я продумываю шикарный дизайн для своих клиентов, а они всё портят, разбрасывая кругом бумаги, клюшки для гольфа и пульты от Wii[7]. Они понятия не имеют, как навести порядок. Но для тебя это так же естественно, как… сарказм, например.

Что верно, то верно. Сарказм мне давался легко. Я всю жизнь была придирчивой. Я изводила свою сестру Пенни, когда мы играли в куклы. К примеру, она просто хотела, чтобы Барби-из-Малибу поцеловалась с Кеном-с-пляжа, я же заставляла бедных кукол сначала аккуратно сложить одежку и убрать крошечные туфельки под игрушечную кроватку.

— Профессиональный организатор пространства, говоришь? — Я опустилась на диван.

— Да. Направь свою болезненную страсть к порядку на доброе дело вместо всякой дури. Подумай об этом. — Фонтейн встал и вышел, оставив меня в задумчивости.

Хм. Да. Мне нравилось распределять все по категориям. И сортировать. И складывать. И раскладывать. И собирать. А лучшим, что мне когда-либо подарил Ричард, была машинка для печати собственных наклеек. Это было сделано в шутку, но я обожала эту машинку. И будь у меня мозги, я бы налепила ему прямо на лоб большую с жирнющим шрифтом наклейку: «ЖЕНАТ». Но, может, Фонтейн и прав. Работа позволила бы мне сосредоточиться и направить энергию на поиски собственного пути, а не тратить ее на мысли о прошлом.

И мне нравилось работать в тот недолгий период, когда я еще могла это делать. Когда мы с Ричардом поженились, я только что закончила колледж. И у меня была отличная несложная работа в книжном магазине, где я знакомилась с самыми разными людьми: мамочками, бабушками, дедушками, писателями, разными псевдо-интеллектуалами. Но Ричарда не устраивало, что я занята своими делами, а не жду его дома с работы. А больше всего его раздражали вольнодумцы, набивающие мою голову опасными идеями.

Потом родилась Пейдж, и мне очень хотелось проводить с ней как можно больше времени. Возможность сидеть дома показалась подарком. Но теперь они с Джорданом больше не беспомощные младенцы. Очень скоро они начнут целыми днями пропадать в школе, и мне придется придумывать себе занятия.

А если бы у меня появилась работа, то была бы и цель, какой-то путь в будущее. Я могла бы представлять собой нечто большее, чем просто бывшая жена Ричарда Тернера. И на чей-нибудь вопрос: «Чем ты занимаешься?» можно было бы ответить что-то еще, кроме того, что я избавляюсь от дурного влияния бывшего мужа.

ГЛАВА 3