Лейб-гвардии поручик

– Он сам отдал приказ стрелять, – сказал, шутя Штерн. – Вот я и выстрелил. Надоел своими командами.

Офицеры приблизились и началась штыковая.

– Кто вы такие, черти? – спросил офицер корниловец у моряка.

– Мы чертова сотня товарища Жлобы! – был ответ.

– А мы корниловцы!

Моряк выстрелил из маузера и уложил на месте молодого юнкера.

– Хорошо сражаетесь, корниловцы! Жаль не на той стороне!

– Это тебя занесло не на ту сторону, моряк! – сказал командир роты капитан Морозов.

Выстрел из револьвера прервал жизнь товарища Заболотного…

***

После гибели комроты солдаты революционного полка на этом участке стали покидать окопы. Отчаянно дрались только люди Жлобы. Лабунский и Штерн побежали вместе с остальными. В горячке боя сдаваться было опасно.

Но не успели отходящие красноармейцы протий половину пути до запасных позиций, как чекисты ударили по ним из пулемета. Солдаты залегли.

– По своим лупят сволочи!

– Вот гады!

– Стрелять по ним в ответ!

– Чего их щадить сволочей.

– Дак беляки наступают за нами.

– А нам все едино смерть! – заорал Штерн. – Бей по чекистам христопродавцам.

Лабунский и штабс-капитан на этот раз стреляли точно. Пуля Лабунского поразила пулеметчика. А Штерн снял самого товарища Горохова. Пуля угодила командиру отряда ЧК в лоб…

****

Белые ворвались на станцию. Красные отступали, и остановить корниловцев мог только бронепоезд. Но его персонал не стрелял по станции, ибо еще не знал, что там уже находились враги. Командир роты капитан Морозов решил действовать быстро.

Его рота при штурме потеряла 55 человек убитыми.

– На окраине еще сидят красные, господин капитан.

– Не стоит тратить на них время. Нам нужен бронепоезд.

– Бронепоезд?

– В четырёх верстах стоит красный бронепоезд. Если они откроют огонь по станции, нашим придется нелегко.

– И что вы задумали?

– Захватить бронепоезд, поручик.

– Захватить? Какими силами?

– За мной, господа офицеры и юнкера!

Рота двигалась по железнодорожному полотну и вскоре они увидели мрачную громаду бронепоезда, ощетинившегося пушками и пулеметами. Морозов даже не замедлил движения. Он только отдал приказ:

– Всем приготовить гранаты! У кого они есть!

– У меня есть две.

– И у меня!

Капитан спрятал бесполезный теперь револьвер в кобуру и приготовил ручную гранату. Офицеры и юнкера следовали за ним.

Красных это сбило с толку. Они приняли отряд за своих. Слишком спокойно те двигались вперед. Черная форма, выделавшаяся в начале атаки, теперь была так перепачкана землей, что на расстоянии было не разобрать знаков различий.

Командир бронепоезда открыл двери и высунулся из вагона.

– Видать наши идут!

– Отряд от товарища Никанорова. Матросы! Я узнал их по черной форме!

Когда Морозов подошел ближе, раздался крик:

– Стой! Кто идет?

– Корниловцы! – ответил храбрый капитан.

– Кто?

– Корниловский ударный полк! – еще раз сказал Морозов, и швырнул гранату.

Другие сделали тоже и красные не успели закрыть двери. Офицеры бросились в атаку с криками «Ура!» и захватили бронепоезд с 6 дальнобойными пушками и 20 пулеметами…

***

Благодаря победе корниловцев в бою за Ладожскую 7-го августа части Добровольческой армии заняли станицу Кореновскую. Армия Сорокина начала отступление частью на Тимашевскую, частью на Екатеринодар…

***

Под Екатеринодаром.

В степи у станции Ладожская.

Штерн с Лабунским едва могли унести ноги с Ладождской, где добровольцы никого в плен не брали. Добивали красных штыками. Они ушли, как многие солдаты революционного полка и рассеялись по степи. Оружие бросили и сорвали с себя красные ленты. Но конные разъезды казаков и офицерского полка генерала Эрдели то и дело настигали их.

– Куда теперь? – спросил Лабунский. – Нам бы не уходить в степь, а нашим сдаться.

– Поди докажи кто мы такие, корнет. Они сначала стреляют или шашками рубят, а потом разбирают, кто и куда шел. Нужно подождать пока все упокоиться. Страсти битвы затихнут, а потом идти к нашим.

– Мы здесь как на ладони.

– Будем надеяться, что нам повезет, корнет.

Но в этот момент вдали показались всадники.

– Черт! Конный разъезд.

– Чей? – спросил Штерн.

– Поди разбери отсюда. Но бежать не стоит. Снимут из винтовок. Мы здесь как в тире. Стоим на месте и поднимаем руки.

– Иного не остается.

Они остановились и ждали когда десяток всадников к ним приблизится.

– Это конница генерала Эрдели, – сказал Штерн.

– Уверен?

– Не видишь погон, корнет?

– Теперь вижу.

Разъезд офицерского полка окружил их.

– Вот вам еще красные, господа, – произнёс офицер, поигрывая шашкой. – Из тех, кто драпает от Ладожской от корниловцев. Здравствуйте, господа красноармейцы, борцы за счастье трудящихся всего мира.

– Вы ошибаетесь, господа, – сказал Лабунский. – Nous ne sommes pas des ennemis, messieurs.

– Постойте, господа! Мы не красные! – сказал Штерн. – Мы офицеры 1-го пехотного полковника Дроздовского офицерского полка.

Кавалеристы стали смеяться в ответ. Все приняли это за шутку.

– И на вас форма дроздовского полка?

– Нет, господа. Форма на нас иная. Но так сложились обстоятельства.