Лейб-гвардии поручик

Сорокин отбросил конную дивизию генерала Эрдели и 28 июля взял Кореновскую. Этим ударом он смог окружить части 1-й и 3-й дивизий белых. Полковник Дроздовский, выставив заслон, вынужден был повернуть части своей дивизии от Екатеринодара обратно к станице Кореновской. Одиннадцать дней шло сражение и «дрозды» потеряли треть своего состава. Особенно пострадал офицерский пехотный полк.

3 августа ЦИК Северо-Кавказской республики назначил Сорокина постоянным главнокомандующим Красной армии Северного Кавказа…

***

Екатеринодар.

Штаб революционного полка.

4 августа, 1918 год.

Горохов получил приказ для специального отряда ЧК присоединиться к новому революционному полку и выдвинуться на фронт. Комполка Иванов только вчера выдал своим бойцам оружие и назначил ротных командиров.

– Запас патронов для каждого бойца на три дня! – приказал Горохов. – У вас по штатному расписанию 1250 человек.

– Одна тысяча сто, товарищ Горохов. Полк так и не был доукомплектован. Пулеметов не хватает. Мне обещали, но их и поныне нет.

– Завтра утром мы выступаем! – сказал Горохов. – У меня отряд бойцов, преданных делу революции. У нас задание удержать станцию Ладожская. Там держит оборону полк из дивизии товарища Жлобы. Но они понесли большие потери. Также нас поддержит огнем из пушек наш бронепоезд. Мы выстоим, товарищ Иванов.

– Я не о том, товарищ Горохов. Мои люди не спаяны как боевая единица.

– В этом им поможет бой…

***

Штерн разбудил Лабунского.

– Просыпайся.

– Что такое?

– Завтра выступаем. Наш новый ротный только что сказал.

– Выступаем?

– Да. Он говорит, Сорокин отбил у белых станицу Кореновскую и смог окружить дивизию Дроздовского.

– Наших?

– Тише. Не забывай где мы. Он разбил дивизию Эрдели и захватил больше сотни пленных.

– Может ли это быть? – спросил Лабунский.

– Кто знает? Нас гонят на станцию Ладожская. Будем держать оборону.

Среди солдат нового полка царило всеобщее уныние, несмотря на победные реляции командарма Сорокина. Воевать большинство не хотели. Особое недовольство у новобранцев вызвал факт отправки их на фронт в сопровождении особого отряда ЧК.

– И с чего они идут с нами?

– А ты не знаешь, деревня? Коли побежишь, то чекисты тебя расстреляют.

– Стало и впереди смерть и позади?

– Стало быть, так, брат. Нельзя нашему брату отступать.

– А куда нас?

– Под Ладожскую.

– Дак там узел железнодорожный. Там говорят полк Железной дивизии стоит.

– Стоит, да только уже не полк, – возразил кто-то. – Не больше батальона осталось. Поколошматили, говорят, беляки дивизию товарища Жлобы. Вот нас и кидают ему на подмогу!

Появился командир роты:

– А ну прекратить контрреволюционные разговоры!

– Дак если это правда. С чего чекисты с нами идут?

– Будут биться с нами рядом. Не стоит вам слушать трусов и паникеров товарищи! Нужно сразу пресекать подобные разговоры! Мы побеждаем белых, и Деникин вот-вот будет разбит командармом товарищем Сорокиным!

Но и сам комроты, в прошлом унтер царской армии, мало верил в пропаганду. Похоже, что положение под городом было много хуже, чем им сказали комполка Иванов и товарищ Горохов…

***

Под Екатеринодаром.

Бой у станции Ладожская.

Революционный полк прибыл на позиции на станцию Ладожская. Вся станция была обнесена окопами. Там уже несколько дней держал оборону полк из дивизии Жлобы. Комполка Никаноров был рад пополнению.

– Вы вовремя товарищи! Кто из вас товарищ Горохов?

– Я Горохов. Командир отдельного отряда.

– Комполка Никаноров!

– Командир революционного кубанского пехотного полка Иванов.

– Рад вам, товарищи! У меня, как сами видите, людей почти нет. Это только по названию полк, а на деле батальон. Нужно сразу разместить ваших людей на позиции. Атака может повториться в любой момент. Вчера мы отбили их с большим трудом. А есть приказ командарма Сорокина станцию не сдавать!

– Кто стоит против нас? – спросил Иванов.

– Пластунский полк. Но его мы порядком потрепали.

– Полк? – спросил Иванов. – Только полк?

– Вчера к пластунам подошёл на подмогу Корниловский ударный полк. Воевать они умеют. Но с вашими людьми у нас численный перевес. В четырех верстах от нас находится бронепоезд. Но там повреждены пути и ближе подойти он не сможет.

– Мои люди ненадежны, – тихо сказал Иванов, чтобы его слышал только Никаноров. – Сразу конечно не побегут, но атаки корниловцев они не сдержат, товарищ Никаноров.

– Для того с вами особый отряд ЧК, товарищ Иванов. Ничего. И не из таких людей мы делали в бригаде Жлобы героев…

***

Лабунский и Штерн были в солдатских гимнастерках, которые им выдали накануне похода. На фуражках укреплены красные полоски. Звездочек на всех не хватало, и был приказ раздать куски красной ткани. У каждого солдата была винтовка со штыком и боезапас в 400 патронов.

– Занимать места в окопах! – отдал приказ комроты. – Рассредоточиться по всей линии!

– Эй! Кто командует ротой? – задал вопрос мужчина в равной тельняшке и бескозырке.

– Я комроты! Мне приказано распределить своих людей по участку товарища Заболотного.