Лейтенант милиции Вязов. Книга вторая

Майор с силой дернул за дверную ручку и вошел в одну из комнат, оставив дверь распахнутой. Михаил остановился у порога. В комнате за столом сидели три парня в шелковых финках одинакового голубого цвета, с блестящими замками-молниями на груди. Парни играли в карты, но денег на столе не было.

— Кто из вас Владимир Поярков? — спросил майор.

— Я, — ответил Поярков.

Да, это был он. Михаил не мог забыть его кудрявые русые волосы, похожие на каракулевую шапочку, чуть насмешливый взгляд серых выразительных глаз и синеватые круги под глазами — следы, которые обязательна оставляет работа в литейном цехе.

Товарищи его, — парни лет по двадцати, тоже со следами формовочной земли в трещинах пальцев, — не выпуская из рук карт, с любопытством рассматривали майора.

— Выйдите на минуточку, — сказал майор,

Поярков поднялся, аккуратно положил на стол карты и прошел в коридор развалистой, немного косолапой походкой. Увидев Михаила, он дружески кивнул ему головой и улыбнулся, как хорошему товарищу, вместе е которым пришлось так лихо повоевать у клуба.

Майор предъявил документ и пригласил парня в отделение милиции. Только тут Поярков вскинул глаза на майора, потом на Михаила, но, не получив объяснения, лишь спросил спокойно:

— Товарищам можно сказать — куда я иду?

— Скажите, что скоро вернетесь.

— Ребята, подождите меня, я скоро вернусь! — крикнул Поярков и начал спускаться вниз по лестнице.

Засада оказалась совершенно не нужной. Поярков так спокойно вел себя, что Михаил взглядывал на майора с улыбкой. Бывают, конечно, случаи, и не редко, когда преступники не оказывают сопротивления, но почти всегда мелкие детали, штрихи в обстановке или поведении людей вызывают подозрение. В поведении Пояркова ничего подобного не было, и Михаил почти был уверен, что взяли они не преступника, а честного человека. В машине Михаил смотрел на майора уже хмуро.

Приехали в отделение. В кабинет начальника немедленно явился следователь Ходжаев. Допрос начал сам майор. Пояркову оказалось двадцать два года, жениться он еще не успел. Парень закончил ФЗО, работал на заводе, потом был в армии и снова вернулся на завод.

Свою биографию Поярков рассказывал деловито, не торопясь, немного растерянно, но без признаков страха, то с сожалением, то с недоверием взглядывая на начальника отделения. Руки — мозолистые и сильные, с въевшейся в трещинки пальцев формовочной смесью — он держал на коленях. Парень не спрашивал — почему его привезли в отделение, не возмущался, и по одному этому можно было судить, что он человек выдержанный — мол, сами скажут, когда надо будет.

Выяснив формальные данные, майор прямо задал вопрос:

— Ты знаком с девушкой Соней Венковой?

Поярков сдвинул к переносице светлые, выжженные солнцем брови и ответил охотно, не догадываясь, видимо, к чему клонит майор:

— Знаком. Только недолго мы встречались. Если, конечно, вы говорите о работнице артели.

— Сколько времени?

— Месяца три.

— Когда последний раз ее видели?

— Примерно неделю назад. Она собиралась в отпуск, но я не мог ее проводить, как раз во вторую смену пошел.

— Какие у вас взаимоотношения?

— Никаких. Встречались несколько раз в выходные дни. Она мне нравится, только на танцы не ходит, даже в кино редко утащить можно.

— Собираешься еще встречаться?

— Конечно. Она в общем-то славная девушка… — Поярков смутился и принялся рассматривать свои руки.

— А где эта Соня сейчас?

Майор впился глазами в парня. Михаил и Ходжаев следили за его малейшими движениями, за выражением лица.

— Не знаю, — сказал Поярков, подняв голову, — наверно, уехала к своим родителям… — он не договорил и побледнел. — Или случилось с ней что? — спросил он, дрогнувшим голосом.

— Пока вопросы буду задавать я, а ты отвечай, — предупредил майор. — Кто еще знает Венкову?

Поярков помедлил. Он снова был спокоен и руки положил на колени.

— Со своими ребятами, с которыми я помещаюсь в комнате, ее знакомил, но они девушку, можно сказать, не знают.

— С кем ты ее видел?

— Один раз видел с какими-то ребятами, Незнакомые. Спросил Соню, она сказала-из артели.

— При встрече узнаешь этих ребят?

— Кто его знает. Может, признаю. Один раз ведь встречался.

Майор начал нервничать, часто постукивал карандашом по стеклу. Окно было закрыто, и в кабинете стояла банная духота. Михаил то и дело вынимал из кармана платок, смахивал с лица пот, досадуя, что майор держит его и Ходжаева без толку в кабинете, заставляет томиться. Мысленно Михаил прикидывал, как он поговорит о данном аресте невинного человека на партийном собрании. «Надо резко поставить вопрос — хватит самовольничанья, довольно самодурства! И в управлении на до поговорить по-настоящему».

— Ты знаком с Анфисой Лебедевой? — вдруг спросил майор.

Поярков смутился, потупился.

— Знаком, — глухо признался он.

Михаил заерзал на стуле. Поворот допроса был неожиданным, а признание парня ошарашивающим. «Неужели ты, хороший парень, связан с этой бабой!? — мысленно воскликнул Михаил. — Черт возьми, как трудно разобраться в людях!»

— Какие у вас взаимоотношения? — теперь уже спокойно, е еле скрываемым торжеством, задал вопрос майор.