Лекции об искусстве

Хотя в его лучших картинах всегда прекрасно передается воздух, который совершенно отсутствует в упомянутой копии, но и в них настоящие черты отдаленных гор совершенно упущены или искажены; между нами и этой копией есть воздух, но на расстоянии десяти, а не семидесяти миль. Рассмотрим несколько подробнее, что происходит в подобных случаях в природе.

Сложность формы, которая, как я показал, всегда присуща контурам, в наименьшей степени свойственна самому корпусу масс.

§ 12. Дальнейшее объяснение характера горных цепей в отдаленном расстоянии

Во всех длинных рядах гор есть пять-шесть боковых, отделенных глубокими долинами боковых цепей, которые возвышаются между зрителем и центральным рядом, выставляя свои верхушки одну за другой, словно волна за волной, пока глаз не дойдет до самых легких и высоких форм главной цепи. Эти последовательные ряды — я говорю не только об Альпах, но о горах вообще, — поднимаясь даже не выше 3000 футов над уровнем моря, кажутся на далеком расстоянии просто вертикальными тенями с острыми контурами; эти тени тем резче отделены друг от друга, чем ближе они к нам; только с величайшим трудом глаз может различить какую-нибудь плотность или округленность в них; освещенные и теневые стороны плотных форм одинаково теряются в смысле атмосферы, и гора кажется просто плоской пеленой с острыми краями; многочисленные горы пересекают друг друга, возвышаются одна над другой, становясь все бледнее по мере удаления. Это самое простое и легкое расположение, какое только возможно, и притом и в искусстве и в природе оно выражает расстояние и размеры, чего никаким другим путем нельзя достигнуть. Если целая масса горы представляет только одну тень, то самое незначительное различие в тени, какое только возможно, отделяет их друг от друга, и таким образом можно выразить десять-двенадцать расстояний, когда самая темная и ближайшая гора имеет воздушно-серый цвет, бледный, как небо; красота таких распределений, если они, как бывает в природе, доведены до высшей своей ступени, представляет, быть может, самую поразительную черту, связанную с горным пейзажем.

Никогда в отдаленнейшем расстоянии вы не уловите ничего похожего на плотные формы или выпуклости гор.

§ 13. Вид необыкновенной прозрачности их

Каждая из них представляет собой безжизненную, плоскую, перпендикулярную пелену или тень с острым краем, получающим наибольшую темноту у вершины и теряющим ее по мере того, как он спускается вниз; этот край одинаково темен, все равно — обращен ли он к свету или в противоположную от него сторону. И из всех этих горных теней, последовательно идущих друг за другом, вы, вероятно, насчитает с полдюжины, одну за другой, из которых каждая с необыкновенною ясностью обнаруживает каждое углубление, каждую вершину в контурах, но ни одна из них не носит ни малейших следов плотности; напротив, они кажутся столь прозрачными, что я нередко видел такое явление: близкая конусообразная гора своей вершиной попадает в раздел двух других отдаленных гор, так что правый склон ближайшей горы кажется продолжением правого склона левой отдаленной горы и vice versa; и невозможно отрешиться от впечатления, будто одна из более отдаленных вершин видима сквозь другую.

Для иллюстрации этих явлений я могу указать гравюры двух рисунков, изображающих одну и ту же цепь отдаленных гор, именно Барромейские острова Стенфилда с С.-Готардом в отдалении и тернерову Арону также с виднеющимся вдали С.-Готардом.

§ 14. Иллюстрируется произведениями Тернера и Стенфилда. Барромейские острова последнего