Лекции об искусстве

Правильность замысла и верность системы Робертса, тем не менее, всегда оставались его похвальными качествами. Его рисунок никогда не состоял из непонятных линий или пятен или поддельных символов; главные линии оригинала постоянно имеются налицо; его углубления и резьба сделаны с осязательною точностью: у него чрезвычайно своеобразная передача плотности форм; он с особенным удовольствием останавливается на закруглениях краев и углов; его работа искусна и тонка, особенно работа масляными красками; он обладает утонченным пониманием светотени. Но он никогда не умел правильно судить о себе; он допускает свои картины спускаться ниже того ранга, который им принадлежит, вводя некоторые отрицательные черты. Я назову эти последние, так как он вполне способен избегнуть их. При взгляде на ряд ценных изображений Святой земли, которыми мы обязаны Робертсу, нас поражает, как часто настоящий белый цвет непосредственно выступает на переднем, a настоящий черный на заднем плане. То же мы видим постоянно и в других картинах Робертса. Из голубого тумана выступает белая колонна, из зеленой лужи — белый камень, из темно-коричневого углубления — белый монумент, причем маневр этот не всегда прикрыт достаточно искусно. Он не достоин столь талантливого художника; он ослабил силу впечатления и колорит некоторых прекраснейших его творений. Он свидетельствует о бедной изобретательности, которая, мне кажется, проистекает из недостаточной привычки к изучению. Припомним, что все эскизы для этого произведения, выставленные некоторое время в Лондоне, были исполнены с такой же манерой и с такою же степенью совершенства; все они точно передают главные архитектурные линии, формы теней и отдельные части искусственного колорита, достигаемого постоянно одними и теми же средствами, повсюду одним и тем же серым и желтым цветами (последний — особенно фальшивый и холодный, хотя и удобный цвет), которые слегка накладываются для изображения освещенных мест. Сами по себе эти эскизы несравненны по своей ценности. И публика, которую при беглом обзоре захватывают их общие и прекрасные эффекты, едва ли может даже приблизительно оценить выносливость и решительность художника; и той, и другой потребовалось в таком климате немало для того, чтобы представить с подобным терпением, полнотой и ясностью многочисленные детали, особенно при передаче гиероглифов на египетских храмах; эту выносливость могут оценить только художники; она наложила на нас по отношению к Робертсу такой долг благодарности, с которым нелегко расплатиться. Но если художник привез на родину только эти эскизы, то какова бы ни была их ценность в смысле фактического отчета, они далеко недостаточны для создания картин. Я не нашел среди них ни одного примера искреннего изучения, того изучения, при котором бы художник правдиво реализировал цвета и тени неба и земли или по крайней мере сделал попытку к такой реализации. Здесь нет, с другой стороны, ни одного из тех неоценимых произведений, которые намарает в несколько минут и которые передают несколько отдельных великолепных впечатлений, объединенных вместе. Благодаря этому картины, нарисованные с упомянутых эскизов, производят столь же слабое впечатление, как и сами эскизы. На них не горят живые лучи египетского света. Вы не можете сказать, что должен выражать этот неприятный красный цвет, солнечный ли свет или красный песчаник. Сила впечатления ослабляется далее тем, что художник все время чувствовал, видимо, необходимость выжать во что бы то ни стало усиленный эффект при помощи отдельных пятен ярких цветов на переднем плане. С этою целью нас забрасывают кафтанами, трубками, турецкими саблями, черными волосами, когда нам нужна только ящерица или ибис. Может быть, в недостаточной серьезности изучения скорее, чем в недостатке понимания, кроется причина того, что этот художник не обладает правдивостью колорита. Несколько времени тому назад, когда он изображал испанские сюжеты, он обыкновенно заставлял рельефно выступать свои белые краски из прозрачных смолисто-коричневых, которые хотя и не вполне правильны по цвету, но во всяком случае теплы и приятны. Но в последнее время его колорит стал холодным, точно восковым, лишился прозрачности, и в густых тенях художник позволяет себе употреблять резкий черный цвет, который никак нельзя оправдать. На картине, изображающей Рослинскую часовню, бывшей на выставке в 1844 году, этот недостаток сказался с особенной силой в изображении углубления, в которое спускаются ступени. Другая картина, выставленная в Британском институте, вместо того чтобы дать тщательное изображение рассыпчатой и мшистой ткани рослинского камня, доведена до той лощеной безвкусной гладкости, которой отличаются французские исторические картины. Общая слабость эффекта возрастает благодаря введению фигур в виде резких пятен местного цвета, который не подвергается действию света, свободен от примеси окружающих цветов и как бы взят с моделей и драпри, находившихся в мертвом свете комнаты, а не на солнечном свете. Я не останавливался бы на этих недостатках, но художник может вполне избавиться от них, если будет правдиво и решительно рисовать природу с нее самой, и следует от души пожалеть, что к точности и изяществу его картин не присоединяется передача настоящих цветов и эффектов, а этого можно достигнуть, только, если художник направит безусловно все свои усилия на то, чтобы нарисовать не красивую картину, а правду, которая производит сильное впечатление и которую он хорошо изучил.