Театр их не интересовал. А чего им смотреть в театре, когда здесь свой театр? Им такой театр был не интересен, они же не греки. Им интересен был футбол, а театр у них был на дому. Человек выстраивал историю на своем примере. Он все допытывался у врачей, когда умрет. Ему до смерти оставалось, как в песни, всего лишь 4 шага — смерть на пороге стоит, а он еще не Император и дела не все сделаны. Вот он их и заводил, чтобы те перестали шептаться и вынули свои ножи. Это было историческое, публичное самоубийство. Он их заставил себя убить. Он создал заговор, направив ножи на себя. Они могли бы этого и не сделать. Его авторитет и мощь были таковы, что они побоялись бы. Но он их заставил и те это сделали. Это было исторически необходимо.
Посмотрите на совершенно замечательного Марка Аврелия.
Марк Аврелий на коне. Рим.
До него конный бронзовый памятник не ставил никто и нигде. Он до нас дошел. Единственный. Человек на коне, человек над толпой — это чисто римское изобретение. Марк Аврелий изображен здесь, как отец отечества, благословляющий и покровительствующий. Внимательно посмотрите на памятник и скажите, что изменилось в композиции памятника за эти тысячелетия? За всю историю конных памятников? Ничего. В чем одет, какой делает жест. Очень интересно сравнить с Юрием Долгоруким. Это мое любимое сравнение. Ничего не изменилось. А чего менять? Разве можно найти? Я вам объясняю. Я читаю эти обзоры для того, чтобы вы поняли: мы — наследники Рима.
Очень интересная фигура Августа Октавиана. У него, кстати, очень много скульптур.
Август Октавиан
Вот эта композиция называется государственный памятник «Демагогу». Они так называли. Человека-оратора, обращающегося к народу. Они стали делать в композиции символический жест, который обозначает: «Слушайте, граждане!»
Август Октавиан с жезлом
Они сделали первыми жезл, который перешел к византийским Императорам. У французов он такой короткий, а у византийцев длинненький. Обычно русских царей с таким изображают. Кесарийский жезл. Он в латах генералиссимуса.