Читаем Лекции по искусству. Книга 3 полностью

На самом деле, мы частично христиане. На самом деле, мы очень игровые, как и римляне. Это было единственное государство, в котором было дозволено самоубийство. Вы — марионетка, можете оборвать провода и сами решить свою судьбу. А что вы для этого должны сделать? А для этого вы должны просто пойти в похоронное бюро и купить там принадлежности для самоубийства. Я видела их тысячи раз. Это гениальная вещь какая-то! Человек покупает сам себе похоронные принадлежности. Вы же гражданин Рима, вы же не какой-то там бандит, который кое-как кончает собой, вы всё должны по правилам сделать. Так они это по правилам и делали. А как это было? В теплой ванне вскрывали вены. Это было не просто право каждого человека. Это же совершенно гениальная история, как они приговаривали друг друга к самоубийству. Как Сенеко приговорил Нерона. Он ему, что прислал? Известную всем вам, по литературе, пиратскую черную метку. И тот понял, что должен покончить жизнь самоубийством. Его никто убивать не будет, он сам должен сделать. А, как он должен это сделать? Пойти в похоронное бюро, все купить, прочитать внимательно инструкцию, затем найти предмет, к примеру скальпель, сесть в ванную при определенной температуре, найти вену и заснуть себе тихонько. Лучше, если вокруг тебя девушки поют, на арфе играют, вино пьют и ты, за компанию, напоследок.

Вот — театральность! Не как форма жизни, а как мировоззрение. Отсюда и вся архитектура, и строение города, и жизнь Тонино, его одежда с утра, кепка. Когда он получил премию Данателло на 90-летие, то, Российское правительство тоже наградило его за заслуги. И до того, как прийти на кинопремию, мы пошли в Российское посольство, за орденом. А это совпало с Днем Победы. Он одевался всегда шикарно — весь такой красивый стоит, травит истории. И он рассказал следующую — я, ей богу, лежала просто под стулом и мне пришлось потом выступить, так как это было непереносимо. Он рассказывал, как был в немецком плену. В плену он действительно был и работал на производстве чего-то такого, что никто не знал и не понимал. И каждый раз, когда он рассказывал, у него это производство становилось разным. И вот в посольстве, он рассказал новую версию. Производство было вредным — какие-то химические вещества, а он был обязан выполнять норму, которую выполнить не мог. И ему помогла в этом сначала Лорочка, но тут же спохватившись, так как этого быть не могло, извинился и сказал: «Простая русская девочка, партизанка Зина». И эта Зина сказала: «Антонио, ты не волнуйся, делай что хочешь, а я за тебя выполню норму». Вот вы смеетесь, а представляете, что с нами было. А наши представители сидят и у них глаза, как у собаки Андерсона крутятся, и они не понимают, что с этим делать. А он-то потомок древних римлян, он вышел и у него спектакль! Ему дали орден. День Победы на носу, то ли прошел, то ли подошел, и поэтому должна быть история, соответствующая ситуации. Он был красавцем — стоял в этом шарфе навыпуск, с рукой в кармане и рассказывал про простую партизанку Зину, которая выполняла за него норму. Ну, мне пришлось потом встать, выступить и сказать, что перед нами великий сказочник и волшебник. И все с облегчением вздохнули, а то представляете, такую историю выслушать? Они все такие были. Это философия, это в подкорке. И я должна сказать, что в связи с этим, мне необходимо коснуться одной темы, очень важной. Греки портретов не делали — им бы это в голову не пришло. Потому что портрет — это нечто. Такой же, как этот. Это идеальный образ мужа.


Перикл


Перикл. В шлеме, с бородой. Какие черты лица. А какой он был на самом деле? Легенда рассказывает, что на щите, который Афина Паллада держала на площади перед Акрополем, была изображена гигантомания, с изображенными на ней Фидием и Периклом. И судили Фидия якобы за то, что он изобразил себя и Перикла — то есть смертных в сомне бессмертных, и Перикл был на себя похож. Но Перикл — это условное изображение идеального вождя. Для римлян этого не существовало. Для них существовали только портретные персоналии. Они первыми в мире создали светский портрет, точно такой же, каким он существует и по сегодняшний день.

В основе портрета лежала маска. Римский портрет имеет два направления: частное — я могу прийти и заказать свой портрет; и государственный — государство заказывает портрет. Где делали все портреты? Практически все портреты делали в похоронном бюро. Похоронное бюро было просто центром жизни. Имя скульптора нет ни на одном из этих портретов. Оно не известно. А почему? А потому что портрет своим происхождением обязан похоронному обряду. Он развился из этого обряда. И вот здесь проявляется вторая черта римлян. Каждый мог заказать себе маску. В основе портрета лежит натуралистическая маска. Его делали также, как делали маску Пушкина, Высоцкого, Шиллера — технология не изменилась. Специальный состав гипсовый, марля. А откуда они взяли это? Вероятно из Египта. Но они делали иначе.

Зачем была нужна маска? Вот, посмотрите. Здесь изображен богатый римлянин с масками предков.


Перейти на страницу:

Все книги серии Волкова, Паола. Лекции по искусству

Похожие книги

12 лучших художников Возрождения
12 лучших художников Возрождения

Ни один культурный этап не имеет такого прямого отношения к XX веку, как эпоха Возрождения. Искусство этого времени легло в основу знаменитого цикла лекций Паолы Дмитриевны Волковой «Мост над бездной». В книге материалы собраны и структурированы так, что читатель получает полную и всеобъемлющую картину той эпохи.Когда мы слышим слова «Возрождение» или «Ренессанс», воображение сразу же рисует светлый образ мастера, легко и непринужденно создающего шедевры и гениальные изобретения. Конечно, в реальности все было не совсем так, но творцы той эпохи действительно были весьма разносторонне развитыми людьми, что соответствовало идеалу гармонического и свободного человеческого бытия.Каждый период Возрождения имел своих великих художников, и эта книга о них.

Паола Дмитриевна Волкова , Сергей Юрьевич Нечаев

Искусствоведение / Прочее / Изобразительное искусство, фотография
От слов к телу
От слов к телу

Сборник приурочен к 60-летию Юрия Гаврииловича Цивьяна, киноведа, профессора Чикагского университета, чьи работы уже оказали заметное влияние на ход развития российской литературоведческой мысли и впредь могут быть рекомендованы в списки обязательного чтения современного филолога.Поэтому и среди авторов сборника наряду с российскими и зарубежными историками кино и театра — видные литературоведы, исследования которых охватывают круг имен от Пушкина до Набокова, от Эдгара По до Вальтера Беньямина, от Гоголя до Твардовского. Многие статьи посвящены тематике жеста и движения в искусстве, разрабатываемой в новейших работах юбиляра.

авторов Коллектив , Георгий Ахиллович Левинтон , Екатерина Эдуардовна Лямина , Мариэтта Омаровна Чудакова , Татьяна Николаевна Степанищева

Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Прочее / Образование и наука
Учение о подобии
Учение о подобии

«Учение о подобии: медиаэстетические произведения» — сборник главных работ Вальтера Беньямина. Эссе «О понятии истории» с прилегающим к нему «Теолого-политическим фрагментом» утверждает неспособность понять историю и политику без теологии, и то, что теология как управляла так и управляет (сокровенно) историческим процессом, говорит о слабой мессианской силе (идея, которая изменила понимание истории, эсхатологии и пр.наверноеуже навсегда), о том, что Царство Божие не Цель, а Конец истории (важнейшая мысль для понимания Спасения и той же эсхатологии и её отношении к телеологии, к прогрессу и т. д.).В эссе «К критике насилия» помимо собственно философии насилия дается разграничение кровавого мифического насилия и бескровного божественного насилия.В заметках «Капитализм как религия» Беньямин утверждает, что протестантизм не порождает капитализм, а напротив — капитализм замещает, ликвидирует христианство.В эссе «О программе грядущей философии» утверждается что всякая грядущая философия должна быть кантианской, при том, однако, что кантианское понятие опыта должно быть расширенно: с толькофизикалисткогодо эстетического, экзистенциального, мистического, религиозного.

Вальтер Беньямин

Искусствоведение