Лемурия: эпоха Великого Огня

Астим, стараясь говорить спокойно, лаконично и аргументировано, поведал верховному жрецу все, что знал о надвигающейся катастрофе. Он подкрепил свой рассказ расчетами: предполагаемая дата тотального извержения вулканов, площадь залитых лавой, засыпанных пеплом и охваченных пожаром территорий, сила подземных толчков, приблизительная схема раскола материка и высота волны, которая накроет все, что останется от Лемурии. Жрец молчал. Астим расхрабрился и изложил свой план спасения лемурийцев: строительство водного транспорта, оснащение его всем необходимым для длительного путешествия, всеобщая эвакуация и главное – союз с русалками. Ибо только русалки знают, как доплыть до другого материка, который они называют Атлантидой.

–Ты действительно веришь в то, о чем говоришь, – задумчиво изрек верховный жрец. – Твои расчеты свидетельствуют о твоем большом уме и высоком профессионализме, твое желание спасти свой народ говорит о пылком сердце. Но твое неверие безгранично. Как можно бояться Огня и искать спасения в воде? Зачем продлевать жизнь ценой загубленной души? Ведь ты предлагаешь предать все, что нам свято: покинуть Лемурию, добровольно войти в Океан, погасить бессмертный огонь наших душ… А сотрудничество с русалками, этими водными демонами – просто безумие! Твой разум помутился, твой дух в смятении, ты тяжело болен, Астим. И мне невыносимо больно осознавать, что этот недуг постиг прирожденного пирогена, которому суждено было стать моим преемником – Великим Жрецом Лемурийским!

Потрясенный Астим неловко попытался спрятать свою правую шестипалую руку за спину. Верховный жрец заметил этот неуклюжий маневр, и легкая улыбка чуть тронула уголки его губ.

–Зачем прятать руку, Астим, если я вижу твою душу? В Лемурии немало шестипалых юношей, но пирогенами они станут только после обряда Инициации. Ты первый природный пироген со времен первого верховного жреца Агни – и ты же первый огнеотступник. Я слышу и вижу твои мысли, Астим – или ты забыл, что все жрецы телепаты? Но лучше бы я не был им и не узнал, что лемуриец, рожденный стать моим преемником, водит дружбу с русалками и плавает по Океану, как рыба!

Астим почувствовал себя слабым и беззащитным. Но постепенно его охватил гнев: почему верховный жрец бесцеремонно подслушивает его мысли, копается в его памяти? Раз он не верит ему, то пусть не пронизывает насквозь душу своим всевидящим взглядом! И Астим представил мерно колышущийся Океан, заслонивший его от верховного жреца. Астим плыл, неторопливо рассекая водную гладь, а где-то далеко на берегу едва заметной точкой остался жрец.

На усталом лице жреца Великого Жреца быстро сменяли друг друга недоумение, удивление и, наконец, восхищение.

–Астим, ты умеешь блокироваться от телепатии! Мы, жрецы, получаем этот дар лишь в обряде Инициации, а ты наделен им от природы! Как щедро ты одарен Великим огнем! – по его лицу пробежала тень. – И как легкомысленно ты распорядился своими феноменальными способностями…

Великий Жрец порывисто подался вперед и ажитированно заговорил:

–Астим, твой рассудок помрачен тяжким недугом, но я могу излечить тебя. Тебе лишь нужно во всем довериться мне и принять мое содействие. Поверь мне, не будет никакой катастрофы. Мы пришли в этот мир из Огня. И сейчас предвещаемый тобою огонь всех вулканов Лемурии не причинит нам никакого вреда. Даже если пламя пожаров охватит наши города и уничтожит наши тела, то наши огненные души не погибнут, а будут ликовать, встречая новую эру. Мы обретем новые знания, новые способности и начнем новую жизнь на более высоком уровне. Не надо бояться смерти, надо радостно ждать возрождения! Нашему поколению выпало счастье – стать свидетелями Возвращения Великого Огня. Теперь ты понимаешь, как глубоко заблуждался, помышляя о бегстве в Океан и склоняя к этому добропорядочных лемурийцев? Оставь свои страхи, воспрянь и встречай это великое событие плечом к плечу со мной – Астим, прирожденный пироген! Отрекись от своих преступных идей и посвяти себя служению Великому Огню, Лемурии и лемурийцам! Ибо тебе на роду написано стать моим преемником!

Жрец увлекался и говорил все громче и громче. Его последние слова были подобны раскатам грома. Они заполнили до отказа просторное помещение, гулко раскатились по всем углам и еще нескоро растаяли под высоким потолком.

Настал черед Астима высказаться. Говорить ему было физически трудно и больно. Первые отрывистые фразы показались ему тяжелыми каменными глыбами. Но они задали импульс другим словам, пока, наконец, речь Астима не уподобилась неудержимому горному обвалу.