Лень, алчность и понты

- Вы оказались на редкость мудры, - с улыбкой презрения сказал он, но вы сделали ошибку, вернувшись сюда.

- Называйте его Царем, меня Отечеством, а господина с четками - Верой.

Господин с четками вскинул брови, мотнул головой и хмыкнул.

Голубоглазый улыбнулся:

- Так вам будет удобней понять нас.

- Удобней некуда, - кивнула Елена Сергеевна, - тогда зовите меня Вечной Женственностью.

- Вы очень волевая женщина и вы все прекрасно понимаете. Но вы не знаете одного - мы несколько раз спасали вас от обыкновенных бандитов, которые вряд ли бы стали с вами церемониться, - назвавшийся Отечеством присел рядом, и глаза его были наполнены почти поэтическим чувством.

- Вы выражали свою волю на словах, а нам приходилось исполнять её на деле. Вот так - пух! - названный Царем спародировал выстрел с помощью указательного пальца.

- Мы отсекли всех ваших преследователей, - кивнул Отечество, - но вы оказались хитрее. Вы отсекли нас.

- Да что вы с ней церемонитесь! Эта стерва присвоила себе то, что принадлежит целой нации! Пусть отдает бумаги к чертовой матери! А то устроила себе сладкую жизнь!

"Царь" смотрел на "Веру" с презрением, а "Отечество" вздохнул:

- По сути ты прав, но вот по форме...

- Нет, нет, - возразила Елена Сергвевна, - и форма меня устраивает. Он говорит яснее, чем вы.

Она уже поняла, что они знают почти все, разве что им не известно как пользоваться листом "память-желание", который в данный момент был у них в руках, но о котором они не ведали.

- И я, наверное, не ошибусь, если признаю в вас организаторов тайного общества?

- В вашем вопросе я уловил иронию. Но ваше положение очень серьезно. На каких-то этапах мы будем вынуждены использовать радикальные, жесткие меры, - голубые глаза Отечества смотрели добродушно-добродушно.

- Рано или поздно вы бы сделали промашку и оказались бы обречены, добавил Царь.

- А мы люди чести, нами движет не корысть, нами движет стремление возродить родину, сплотить народ ради идеи возрождения.

- Что ты перед ней прогибаешься? Хватит с нее, она уже озолотилась, тоже мне - художница! - с ненавистью выговорил Вера.

- Хорошо! - резко оборвала Елена. - Я передам вам бумаги, если вы действительно патриоты. Но я должна знать о вас все. Кто вы? Сколько вас? Какая программа? Чего вы хотите? А в первую очередь - откуда вам известно о бумагах?

Троица возбужденно переглянулась, бородатый перестал играть четками, а с лица толстяка сползло презрение.

- У нас везде люди, источники информации, - начал было Отечество.

- У службы безопасности имелся один информационный лист, - перебил его Царь.

- Да ещё при Сталине НКВД занималось поиском этих бумаг! - возразил Вера. - За ними охотились и немцы, и французы, и англичане с американцами.

- Бумаги переходили из рук в руки, - согласился Отечество, - и многие использовали их для осуществления примитивных желаний, как вы, например. Мы знаем, что вы выкрали их у Ямского, а он из-за них убил Потапенко, который в свое время ограбил коллекционера в Киеве. Кстати, у нас тоже имеется лист, на котором проявляются и исчезают знаки, слова и цифры.

- Это национальное достояние! - по-бабьи взвизгнул Вера.

- Где они находятся?! - навис над Еленой Царь.

Похитители страшно возбудились. Добыча, за которой охотились эти люди, была в двух шагах.

- Но вы же не государство, и вас никто не избирал представлять весь народ, - хладнокровно заметила Елена Сергеевна.

- Сука! Сука! - завопил Вера и бросился на Елену.

Его товарищам удалось оттащить его к дивану, но это не помогло.

- Дать ей по харе! Чего она из себя строит! Это же мразь!

Елена приготовилась к любому насилию.

Вошли двое короткостриженных и увели Веру.

- Может быть вам нужны деньги, много денег? - спросила пленница.

Теперь не выдержал Царь.

- Ты не понимаешь своего положения! Ты можешь не выйти отсюда никогда!

Но тут и Елена проявила себя:

- Ну что ты раздулся! Что ты распух, как жаба! Тебе, кажется, что ты крутой, всесильный? Тебе только с бабами воевать, моча лягушачья, урод!

Толстяк сделался багровым, от бессильной злобы у него прервало дыхание. Захлебываясь от ярости он не мог сообразить, что бы ответить этой "выскочке".

Отечество же явно забавлялся этой сценой, он был веселый-веселый. Он явно получал удовольствие от стычки.

- Угомонись, Кирилыч, - добродушно сказал он, - Елену Сергеевну пугать бесполезно, она сама кого хочешь напугает.

Багровый Царь как-то сразу обмяк, и кашляя отошел в дальний угол.

- Простите его, Елена Сергеевна, он просто взял не ту ноту, потому и сфальшивил. Вы хотели узнать нашу программу? Я вам предоставлю такую возможность. Я даже хочу предложить вам сотрудничество...

- Да знаю я вашу программу! Тоже мне - конспираторы! Грош - цена вашей программы.

Но глаза у Отечества оставались ясными-ясными, голубыми-голубыми.

- Давайте работать вместе, вносите свои предложения.

- Я обдумаю ваше предложение и дам ответ, - она встала.