Ленин

Когда в годы перестройки на заседании Политбюро обсуждался доклад на торжественном заседании, посвященном 70-летию Октября, М.С. Горбачев заявил: «Ликвидация кулачества как класса – правильная была политика. Да и зачем термины менять? Это так было. Но с одним не можем согласиться – с этими заданиями по раскулачиванию. Соревнование и форсирование коллективизации привели к тому, что была задета значительная часть среднего крестьянина-труженика. Это разные вещи. Но политика в отношении кулачества была правильная…»{71} Горькие слова реформатора, который, похоже, позже многих освободился от ленинской кольчуги догматизма.

Крестьяне и в гражданской войне, и при «социалистических преобразованиях» пострадали больше всех. Им была совершенно непонятна кровавая война вокруг идей и лозунгов Ленина, призывов Интернационала, программ социалистов. Но именно крестьян больше всех мобилизуют, отправляют, высылают, у них реквизируют, отбирают, их репрессируют, ссылают. Ужаснее судьбы российского крестьянства трудно что-либо себе представить.

Немыслимо вообразить, но это именно так – большевиков пугало малейшее улучшение жизни на селе. Зажиточность отдельных крестьян рассматривалась как тенденция «обуржуазивания» деревни, роста числа кулаков! Классовые очки начисто лишили большевиков элементарной рассудочности и здравого смысла. Известный большевик Е. Преображенский утверждал, например, что из рядов середняцкой массы постоянно выделяется прослойка крепкохозяйственного крестьянства, «увлекающегося» задачей повышения урожайности на основе индивидуального интенсивного хозяйства. Но это путь в кулачество! Подумать только, ленинцы боялись роста оппозиции своей Системе среди людей, которые становятся зажиточными!

И в то же время в крестьянстве большевистское руководство видело основной источник финансирования индустриализации. Впрочем, наследники Ленина этого и не скрывали.

Выступая на пленуме ЦК ВКП(б) 9 июля 1928 года, Сталин заявил: крестьянство «платит государству не только обычные налоги, прямые и косвенные, но оно еще переплачивает на сравнительно высоких ценах на товары промышленности – это во-первых; и более или менее недополучает на ценах на сельскохозяйственные продукты – это во-вторых. Это добавочный налог на крестьянство, в интересах подъема индустрии. Это есть нечто вроде «дани», нечто вроде сверхналога…»{72}.

На этом пленуме Сталин заявил, ссылаясь на Ленина, беря его в свои союзники, о необходимости «применения чрезвычайных мер» в деревне. И они наступили. «Колхозную революцию» Сталин назвал «глубочайшим революционным переворотом, равнозначным по своим последствиям революционному перевороту в октябре 1917 года»{73}.

Эту «колхозную революцию», или коллективизацию, Сталин возвел в ранг чрезвычайного положения для всей страны. Чрезвычайщина длилась несколько лет. Генеральный секретарь ЦК ВКП(б) хорошо усвоил уроки Ленина, когда тот не колеблясь мог принимать в критический момент самые радикальные решения. Он, например, помнил, как в драматические месяцы весны 1918 года, когда хлеб перестал поступать с Украины (там хозяйничали немцы) и его нужно было изыскать в других районах, Ленин показал образец решительности. В своем выступлении по текущему моменту 26 мая 1918 года он предложил Военный комиссариат превратить в Военно-продовольственный комиссариат, то есть «сосредоточить 9/10 работы Военного комиссариата на переделке армии для войны за хлеб и на ведении такой войны…». За нарушения дисциплины в такой войне предложил «ввести расстрел». Создавать продовольственные отряды и посылать их на войну за хлеб…{74}

Пришло время, и Сталин дал свой роковой сигнал для еще одной войны в деревне… Команда генсека прозвучала в его речи на конференции аграрников-марксистов 27 декабря 1929 года, проходившей в Коммунистической академии ЦИК СССР. Сталин заявил, что «от политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества мы перешли к политике ликвидации кулачества как класса»{75}. А ведь еще за два года до этой речи кулацкие хозяйства производили более 600 млн. пудов зерна (по сравнению с 80 млн., даваемыми имевшимися тогда колхозами и совхозами). Но у кулаков хлеб нужно было купить,

а в колхозе его можно было просто забрать !

Когда Сталин выступал перед аграрниками-марксистами, по его заданию в это же время готовили новые важные документы для рассмотрения на Политбюро. В январе 1930 года их утвердили. В частности, была одобрена директива «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». Это очень пространный, детальный документ, исполнение которого не оставило никаких исторических шансов наиболее работящей и трудолюбивой части российского крестьянства. Сталин собственноручно вписал тезис о «срочности» принимаемых мер. Согласно директиве Политбюро вводились три категории в оценке кулаков:

«а) первая категория – контрреволюционный кулацкий актив – немедленно ликвидировать путем заключения в концлагеря, не останавливаясь… перед применением высшей меры репрессии;