Летние расследования

И точно! Шпажниковы были дома. Их затопил сосед сверху. Вернее, его самого затопили соседи этажом выше, когда его не было в квартире. Вернувшись домой и увидев потоп, он понял, что и к соседям под ним протекло, поэтому, не мудрствуя лукаво, он позвонил на сотовый соседки, который она оставила ему на пожарный случай.

Случай произошел водный. Но тем не менее! Приехавшие Шпажниковы устраняли в четыре руки следы затопления, когда к ним в дверь постучали детективы. Несмотря на не лучшее расположение духа, Анастасия Петровна нашла в себе силы не только выслушать Мирославу, но и ответить на ее вопросы.

– Скажите, пожалуйста, – спросила детектив, – что было основной причиной ваших ссор с Амоскиной?

– Моя привычка вешать белье на улице. Мне так удобнее было, – пояснила она виновато, – белье как бы у меня постоянно перед глазами.

– А где вы натягивали веревку?

– Между двух деревьев, что тут росли.

– И где же теперь эти деревья?

– Так ведь злыдня спилила оба дерева!

Мирослава поняла, о ком речь, и уточнила:

– Сама?

– Нет! Наняла за две бутылки паленой водки забулдыг, они и спилили ночью мои деревца, одни пеньки остались, – горько заплакала старая женщина.

– И никто ничего не слышал?

– Мы с дедом оба плохо слышим, еще и снотворное принимаем, вот и не слышали ничего.

– А те, у кого со слухом все нормально?

– Не захотели вмешиваться, кому надо ночью на улицу выходить, – сокрушенно вздохнула женщина.

– А как вы узнали, что это она наняла людей, чтобы спилить деревья? – При этом Мирослава не стала упоминать имя Амоскиной, чтобы лишний раз не нервировать старую женщину.

– Так она сама же и раззвонила по всему двору, – ответила Шпажникова, – еще и хвалилась, что управы на нее нет.

Анастасия Петровна поспешно отвернулась в сторону, и Мирослава догадалась, что она плачет.

– Простите, пожалуйста, что потревожили вас.

– Ничего страшного, – ответила Шпажникова. – Но просить о том, чтобы вы нашли того, кто убил эту злыдню, не стану. А вот Спиридона Матвеевича жалко. Кому он мог помешать?

– Вы о Ляпине?

– О нем, – кивнула Шпажникова.

– Надеюсь, что он не пилил никаких деревьев?

– Что вы! Конечно нет! – воскликнула женщина.

«И тем не менее первым убили именно Спиридона Матвеевича Ляпина, – подумала детектив, – а затем уже этим же ножом всех остальных».

Краем уха Мирослава продолжала слушать, как соседка по двору расхваливает Ляпина.

– А уж как Спиридон Матвеевич любил собак! Подкармливал их, даже шалаш соорудил, чтобы им было где прятаться от дождя.

– Никто из жильцов не сердился на него за это? Все-таки стая бездомных собак – не лучшие соседи для детей, да и для взрослых.

– Собак было всего три, – ответила Шпажникова, – и все были смирные. Потом двоих из них Спиридон Матвеевич пристроил в частный сектор в хорошие руки. Оставался только Ромчик. Добрейшей души пес. Вроде бы и его на днях хотели забрать.

– А где сейчас этот Ромчик? – спросила Мирослава.

– Пропал, – развела руками Шпажникова. – Сашок, внук Спиридона Матвеевича, хватился, искал пса. Но так и не нашел.

– Спасибо вам, Анастасия Петровна, что нашли время поговорить со мной, несмотря ни на что.

– Да что там, – перебила ее Шпажникова, – разве ж я не понимаю, что вы не из любопытства, а ради дела.

И тут Мирослава спохватилась, что Мориса ни рядом, ни в машине нет.

«Вот это номер, – усмехнулась она про себя, – пока преступника искала, помощника потеряла».

Вздохнув, она набрала номер смартфона Миндаугаса, но тут же увидела его выходящим из подъезда.

– Ты где был? – спросила она.

– Сергею Степановичу помогал. Но тут пришла Анастасия Петровна и погнала меня.

– Что, помог хоть немного? – спросила Мирослава, пряча улыбку.

– Помог, – кивнул Миндаугас и добавил: – По-хорошему, им надо линолеум перестилать на кухне. У меня есть на примете дельные мастера, позвоню им, и они все быстро сделают.

– Ты думаешь, что старики потянут этот ремонт? – спросила Мирослава, краем глаза в зеркало наблюдая за выражением лица Миндаугаса.

– Ерунда, – отмахнулся он бесстрастно, – я сам все улажу.

– Ну-ну, – только и обронила Мирослава, которая теперь сидела за рулем.

– Куда едем? – спросил Морис.

– В одно место, – неопределенно обронила она.

– Разве не домой? – В его голосе на этот раз едва уловимой тенью проскользнуло недовольство. Не удержавшись, он добавил: – У нас, между прочим, кот голодный сидит.

– Потерпит.

Наградой ей был возмущенно-укоризненный взгляд.

– И все-таки куда мы едем?

– К Огуревич, – соизволила ответить Мирослава.

– Зачем? Там же никого нет.

– Я просто хочу узнать, не пилила ли Таисия Максимовна незадолго до своей смерти деревья?

– Чего не делала? – чуть ли не подпрыгнул на сиденье Морис.

– Может, она нанимала кого-то, чтобы спилили какое-то дерево? – пробормотала себе под нос Мирослава.

– Все равно не понимаю! Вы можете выражаться яснее?!

– Могу. Ты обратил внимание на дворы, в которых мы побывали?

– И что?

– Ничего, до этого мы рассматривали эти же дворы в Интернете!

– Да!

– Ты заметил разницу?

Миндаугас задумался, потом проговорил неуверенно:

– По-моему, в них стало меньше зелени, в смысле, деревьев, – поправился он.