Лето Гелликонии

Король ничего не сказал в ответ. Он стоял неподвижно, и взгляд его был исполнен презрения; до тех пор, пока смех его сына не умолк, он не двинулся с места и только ждал. Потом, прежде чем начать говорить, он повернулся к Робе спиной.

– Не так мы говорим, не о том; не к чему нам ссориться - особенно сейчас, когда душа моя переполнена горем. Если хочешь, мы можем уехать на Ветре вдвоем - ты сядешь позади меня.

Роба упал на колени и закрыл лицо руками. Из-под ладоней донеслись звуки, но это не были рыдания.

– Может быть, он голоден и в голове у него мутится? - предположил сторож.

– Убирайся, старик, иначе не сносить тебе головы.

Старик в страхе отпрянул.

– Ваше величество, я каждый день кормлю животных досыта, как раньше. Я сам ношу им еду из дворца, хоть это и нелегко, в мои-то годы…

Король ЯндолАнганол повернулся к своему коленопреклоненному сыну.

– Ты знаешь, что твой дед недавно присоединился к духам?

– Он наконец обрел покой. Я видел, как зияла под небом его могила.

– Я стараюсь изо всех сил, господин, но поймите меня правильно - без раба я просто сбиваюсь с ног…

– Он умер во сне - легкая смерть, и это за все его грехи…

– Я же сказал - он обрел покой. А ты сам: горе от ума, измучен собственной женой, да и закваска в тебе дедовская - вот три кита, на которых ты стоишь. Чего еще от тебя ждать?

Сложив на груди руки, король спрятал ладони под мышками.

– Три кита, значит? Вот что, сын: это не три кита, это три раны. Но к чему ты мне все это говоришь, неужели считаешь, что без твоих слов мне мало мучений? Останься со мной и будь мне утешением, как поступил бы настоящий сын своего отца. Если уж ты нигде не смог найти себе прибежища, даже у мади, значит, тебе следует остаться со мной.

Опершись о землю, Роба принялся медленно подниматься на ноги. Воспользовавшись паузой в разговоре августейших особ, сторож поспешил вставить словцо:

– Они больше не желают спариваться, сударь. Живут только друг с другом, только те, что в одной клетке, просто чтоб убить время, как я понимаю. От скуки…

– Остаться с тобой, отец? Остаться с тобой, как навсегда остался дед, канув в недра дворца? Нет, я возвращаюсь обратно в…

Пока Роба говорил, сторож с умоляющим, но настойчивым выражением лица прошаркал вперед и встал между королем-отцом и принцем. Мельком взглянув на старика, ЯндолАнганол молча отвесил ему такого тумака, что несчастный отлетел на три шага и приземлился спиной в кусты. Сидящие в клетках узники подняли ужасный переполох, завопили и принялись бить по прутьям решетки неизвестно откуда взявшимися металлическими предметами.

Направляясь к сыну, король улыбался или, ощерившись, притворялся, что улыбается. Роба попятился от него.

– Ты не понимаешь, чем твой дед был для меня, какую власть надо мной имел - когда-то, да и сейчас, и наверняка сохранит ее в будущем. Я же не обладаю такой властью над тобой. Я мог взойти на престол, только свергнув твоего деда.

– В крови, пролитой тобой, могли бы захлебнуться все узники тюрем. Пускай я стану мади, а лучше лягушкой. Я отказываюсь быть человеком до тех пор, пока это звание носишь ты, отец.

– Роба, то, что ты говоришь, жестоко. Очень скоро я собираюсь взять в жены - да что там, считай, уже взял - дочь мади. Для того-то я и приходил сюда, хотел поближе увидеть мади. Прошу еще раз, останься со мной.

– Для чего - смотреть, как ты сожительствуешь со своей рабыней-мади? Считать ваше потомство? Следить за их ростом, регулярно взвешивать, вести книгу учета? Отбирать самых способных и плодовитых, которые все равно никогда не забудут, что их собратья бродят где-то на свободе, и вечно будут рваться прочь из твоей проклятой темницы…

Выплевывая слова, молодой принц пятился, впиваясь ногтями в землю и оставляя после себя борозды. Потом, внезапно вскочив на ноги, он стрелой нырнул в кусты. Через мгновение король уже увидел, как шустрая фигурка принца взбирается по скале, у подножия которой был сооружен зверинец. Потом Роба исчез.

Отвернувшись, король прислонился плечом к дереву и закрыл глаза.

От тяжких дум его отвлекли стенания сторожа, до сих пор барахтавшегося в кустах. Оглянувшись на старика, он подошел к нему, протянул руку и помог подняться.

– Простите меня, господин, но хоть маленького раба, мальчика, у меня уже просто не хватает сил…

Устало потирая лоб, ЯндолАнганол ответил:

– Ответь мне на один вопрос, сланджи. Скажи мне, прошу: в какой позе самки мади предпочитают спариваться? Откуда они подпускают к себе самцов - сзади, как животные, или спереди, лицом к лицу, как люди? Рашвен сказал бы мне…

Вытерев руки о тунику, сторож рассмеялся.

– Эх, сударь, насколько я видел, они делают и так и эдак, и поверьте, у меня было время понаблюдать за ними, пока я работал тут в одиночестве. Хотя в основном они занимаются этим пристраиваясь друг к другу сзади, точно как другие. Кто-то считает, что мади спариваются только для продолжения рода, но я-то знаю, что и они находят в этом удовольствие, хотя, конечно, в клетке жизнь другая, особенная.

– Целуются ли женщины и мужчины мади друг с другом в губы, как люди?