Лето Гелликонии

– Пашаратид жестоко рисковал - твой отец покарал бы его смертью, если бы его преступление раскрылось. Теперь-то, насколько я понимаю, он уже счастливо живет-поживает в Сиборнале.

РобайдайАнганол красноречиво пожал плечами.

– Ничего, ему недолго осталось жить спокойно - мы идем по его следу. Госпожа Денью жаждет его крови. Она желает понять его тягу к другим женщинам, понять, что же подвигло его предать их скрепленный Богом союз. Например, вы стали бы сожительствовать с ружьем?… В очень скором времени вам выпадет случай развлечься - услышите, какую историю состряпает Пашаратид, чтобы оправдать свой разврат. По прибытии на родину Денью намерена учинить расправу над муженьком. Ах, Рашвен, что за семейная драма, что за страсти! Старого Ио засадят в Великое Колесо Харнабхара, помяните мое слово. Раньше это было место культового поклонения, но сейчас там тюрьма. Хотя, что и говорить, монахи - те же заключенные… Но какая драма вас ожидает! Знаете старую поговорку: «В рукавах сиборнальца всегда скрываются не только руки». Как бы мне хотелось отправиться в плавание вместе с вами, просто чтобы посмотреть, чем все кончится.

– Как же так, голубчик, - ты не плывешь со мной?

– Нет, в чужестранных землях за морем мне жизни нет. Я ведь Анганол, как-никак. Здесь мы с вами распрощаемся - прошу, не нужно уговоров. Пожалуйста, продолжайте свое путешествие на север с госпожой. А я доставлю вашу повозку обратно. Мне еще надо присмотреть за моими… бывшими родителями…

Лицо СарториИрвраша отразило волнение.

– Нет, Роба, не бросай меня среди этих злодеев. Возможно, мой смертный час не так уж далек, но все-таки не настолько.

С улыбкой замахав руками так, словно уже собирался убегать, принц ответил:

– Умирая, человек перестает быть человеком, и только. Например, я решил стать мади, что, если судить по ранее сказанному, равносильно смерти. Просто еще один способ бегства от самого себя, очередной побег из тесного круга обстоятельств. Для себя я выбрал Ахд.

Стремительно подавшись вперед, принц чмокнул старого СарториИрвраша в лысину.

– Удачи вам в новой карьере, милый добрый Рашвен. Все равно рано или поздно и из меня, и из вас вырастет трава!

Вскочив на козлы повозки бывшего советника, принц стегнул вожжами хоксни и через мгновение уже мчался прочь. Дикари-пустынники бежали следом за нежданным всадником, посылая ему в спину проклятия именем всех священных рек. Вскоре повозка скрылась в клубах пыли.

Пустыня Мадура: отсюда Матрассил казался далеким призрачным вымыслом. В ночном небе звезды опустились к земле, а серпик кометы Ярап-Ромбри горел, словно далекий маяк на пути странников.

В час, когда все костры потухли, а его спутники уже спали, бывший советник борлиенского двора СарториИрвраш стоял на краю лагеря без сна и дрожал, отчасти от холода, отчасти от лихорадки, которая никак не отпускала его. Его мысли в который раз уже устремлялись к таинственному пришельцу БиллишОвпину. Здесь, на лоне дикой природы, среди невиданных во дворце просторов и свободы, история о пришествии из другого мира казалась куда более правдоподобной, чем в столичных хоромах.

Решив пройтись к стреноженным кайдавам, он неожиданно столкнулся с Указателем Тропы. Тот молчаливо стоял в темноте и курил. Между мужчинами завязался тихий разговор. Время от времени кайдавы сдавленно фыркали, возмущенные тем, что и ночью им не дают спокойно спать.

– Сейчас эти животные кажутся очень спокойными, - говорил СарториИрвраш, - но в древних летописях о них отзываются как о совершенно неукротимых. Только фагоры умели укрощать кайдавов, и только фагоры ездили на них. Но за всю свою жизнь я никогда не видел ни одного фагора верхом на кайдаве, как не видел около фагоров ни одной птицы-коровы. Возможно, летописи здесь что-то приукрашают. Я полжизни потратил на то, чтобы разобрать, где в древних манускриптах правда, а где обычный вымысел.

– Возможно, правда и вымысел идут рука об руку, - мудро заметил Указатель. - Лично я не прочитал за свою жизнь ни строчки, но все же смог составить какое-то мнение. Когда кайдавы приносят потомство, их приходится успокаивать - мы пускаем им вероник в ноздри, совсем немного, две-три затяжки, и этого хватает. Вероник их успокаивает.

Знаете что, уж если вы не можете, как и я, сомкнуть глаз, давайте-ка я расскажу вам одну интересную легенду.

Указатель глубоко вздохнул, готовясь к долгому повествованию.

– Много лет назад мне пришлось вместе с моим учителем побывать по одному делу на востоке, в землях Унндрейда, в самых дебрях Никтрихка. Тамошний край очень сильно отличается от того, что мы сейчас видим вокруг, там мало воздуха и нечем дышать, но люди живут и там.

– На высокогорье меньше болезней, - авторитетно вставил СарториИрвраш.