Лето Гелликонии

У причалов стояли корабли. Все и вся было по-морскому чисто выдраенным и экономным. В отличие от большинства народностей Кампаннлата сиборнальцы были прирожденными мореходами.

Проведя ночь в странноприимном доме при церкви, на восходе Фреира посольская делегация вместе с другими пассажирами поднялась на борт одного из ожидавших у причала кораблей. СарториИрвраш, который прежде ни разу не бывал на судне крупнее ялика, немедленно отправился в отведенную ему каюту, повалился на кровать и заснул. Когда он наконец проснулся, корабль готовился отчалить от берега.

Исполненный любопытства, он бросился к квадратному иллюминатору.

От стоящего низко над водой Беталикса стелилась серебристая дорожка. Соседние корабли выделялись голубыми силуэтами, их детали были неразличимы, а мачты походили на безлистый лес. Совсем рядом с бортом какой-то парень в лодке, с силой налегая на весла, греб по волнам. Лучи Беталикса, падая почти параллельно морю, скрадывали детали, и молодой человек и его лодка сливались перед глазами СарториИрвраша воедино, в маленького черного водяного кентавра, который, как заведенный, откидывался назад, поднимал весла и снова подавался вперед. Медленно, гребок за гребком, лодка продвигалась по водяной шири с мелкой волной. Весла с плеском падали в воду, спина гребца ходила мощным шатуном, и в конце концов советник заметил сквозь слепящий свет (тут же вновь поглотивший картину), как лодка добралась до бетонных столбов мола.

Глядя на молодого гребца, СарториИрвраш вспоминал, как сам, еще мальчиком, возил кататься на озеро двух младших братьев. Он увидел перед собой как наяву их улыбающиеся лица, руки, пропускающие между пальцев бегущую воду. Сколько ее с тех пор утекло, сколько всего перемололось. Но ничто не ушло без следа. Его труд, его «Азбука», обошлась ему недешево.

Сверху с палубы донесся быстрый топот босых ног, громкие выкрики, скрип такелажа - команда ставила паруса. Когда свежий ветер надул парусину, толчок почувствовался даже в каюте. С причала раздались прощальные крики, на палубу полетели швартовы. Бывший советник начал плавание к северному континенту.

Плавание растянулось на семь дней. Корабль смещался на норд-норд-вест, и дни Фреира становились длиннее. На закате сверкающее светило медленно утопало в море где-то впереди прямо по курсу судна и каждое утро на рассвете восходило из воды на северо-востоке, всякий раз проблуждав в неизвестности на равное количество минут меньше.

Госпожа Денью и ее спутники не переставали расписывать СарториИрврашу радужные перспективы, а прозрачность окружающего мира с каждым часом уменьшалась. Довольно скоро корабль окутало то, что один моряк, как удалось подслушать бывшему советнику, назвал «Ускути-болтушка». Густая коричневатая хмарь, смесь песка и дождя, опустилась на корабль со всех сторон, заглушив плеск волн под носом судна, покрыв все что можно тонкой пленкой липкой влаги.

Однако оказалось, что это явление природы не обеспокоило никого, кроме СарториИрвраша. Он обратился с вопросом к капитану, но тот быстро его успокоил.

– В моем распоряжении достаточно навигационного оборудования, чтобы провести корабль даже по подземным пещерным морям. Хотя, например, наши новейшие разведывательные корабли оборудованы еще лучше.

И капитан предложил СарториИрврашу заглянуть в его каюту. На столе в капитанской каюте лежала расстеленная таблица дневной высоты солнц, необходимая для определения широты, а также плавающий компас, циркуль и инструмент, который капитан назвал ночным ориентиром: с его помощью можно было рассчитывать восход некоторых звезд первой величины и оценивать время ночи относительно полуночи по одному или другому солнцу. Корабль был также оснащен приборами для навигации вслепую путем оценки отрезков пути, измеренных по карте.

Когда СарториИрвраш, внимательно и с интересом слушавший рассказ капитана, принялся делать в своем дневнике пометки, на марсе раздался испуганный крик впередсмотрящего, и капитан заторопился на палубу, по пути сыпля такими отборными и солеными ругательствами, какие Азоиаксик Единственный вряд ли мог рекомендовать к повседневному употреблению.

Крики впередсмотрящего доносились из-за завесы дождевой мороси, из мутных коричневых облаков. Облака разрывались и ускоряли бег. Неожиданно вынырнувший из тумана корабль, не уступавший тому, на котором плыл СарториИрвраш, пронесся мимо в футе от леера до леера, вряд ли больше. Мимо пролетели лампы, фонари, яростно оскаленные лица, занесенные кулаки, которые грозили, проклиная, - потом все так же стремительно исчезло, канув в колышущуюся липкую влагу. Сиборнальский корабль снова остался в одиночестве.

Пассажиры-сиборнальцы объяснили чужеземцам, что встретившийся им только что корабль - рыбачья шхуна с Ускути, промышляющая вдали от берега сельдь кошельковым неводом. Рыболовецкие корабли были небольшими плавучими фабриками и брали на борт, кроме рыболовов, еще и бондарей и засольщиков, потрошащих, солящих и закатывающих в бочки добычу прямо посреди моря.