Лето горячих дел

– Ты точно не журналист, а вот Миша… На него тоже надо нацепить форму – это ему больше подойдет. А сам он где?

– Скоро придет, – сказал Влад.

– Да ты проходи, разувайся. Чего застыл?

Катя посторонилась, давая Циценасу возможность пройти.

Когда пришел Фомин, они сидели на кухне и пили чай с вафлями. Михаил немедленно присоединился к их компании. Перебросились несколькими ничего не значащими фразами, но разговор явно не клеился. Девушка, несмотря на молодость, имела весьма бурную биографию, самобытный жизненный опыт, поэтому быстро поняла, что парням надо побыть одним.

– Я схожу в магазин, куплю вафель и еще чего-нибудь вкусненького, а то мы почти все съели.

Фомин молча выдал ей несколько крупных купюр. Катя, не моргнув глазом их взяла и в знак благодарности кивнула.

Как только хлопнула дверь, Михаил, сгорающий от нетерпения, сказал:

– Давай, выкладывай, что там произошло.

Циценас обо всем подробно рассказал. Возникла длиннющая пауза. Первым подал голос Михаил:

– М-да… Все крест-накрест и наперекосяк. Какая-то муть голубая. Там что, все ОББ на измене сидит?

– Да нет, конечно, – отмахнулся Влад.

– А что? И думать не надо, если так. Расстрелять всех и посадить новых. Пока скурвятся, кое-какую пользу принесут. – Фомин азартно прищелкнул пальцами, как будто сам намеревался их расстрелять.

– Шутки у тебя… – Циценас поморщился. – Сидит кто-то один, но на ключевой должности. А этот Галушко чуть слюной не подавился, когда услышал про гауптмана СС Альберта Зимку. Как-то надо было реагировать, и он начал пороть всякую чушь – первое, что в голову пришло. А потом позвонил кому надо, и этот кто-то сразу начал принимать меры по ликвидации опасных свидетелей, то есть меня. Ведь нас собираются ликвидировать?

– Без сомнения, – подтвердил Фомин и добавил, немного подумав: —Тебя собираются, но Волошин предоставил нам путь отхода. Куда, пока не знаю – надо звонить. И еще… Ведь им Альберта тоже придется куда-то девать. Нас не поймали и, я надеюсь, не поймают. А ты доложишь начальству, и начнется прибалтийская кадриль. Эсэсовец работает сотрудником ОББ, а раньше служил в концлагере, да еще успевает организовывать террористические акты в Подмосковье. Полный набор. Шум, гам, тарарам. А куда Зимку девать? Разве что к «лесным братьям». Он ведь тоже превращается в опасного свидетеля. Опаснее, чем ты.

– А может, его тоже того? – предположил Влад.

– Это вряд ли, – не согласился Фомин. – Ценный кадр, и вывезти отсюда его – пару раз плюнуть.

В дверь позвонили.

«А ведь у Кати ключ есть», – подумал Циценас.

Оба одновременно выдернули пистолеты.

– Ну, вот. И кадриль началась. Прикрывай.

Фомин мягко, по-кошачьи двинулся по направлению к двери, но его остановил голос Кати.

– Хорошо, Марья Васильевна, приду.

Вошла Катя.

– Соседка на собрание жильцов приглашает. Как вы тут, мальчики, без меня? Поговорили?

– Ты зачем в дверь звонила?

Голос у Фомина хрипел от возбуждения. Девушка улыбнулась.

– Предупредила, что я иду. А ты что хрипишь? Простудился?

Катя даже не поинтересовалась, а, собственно, зачем к ней заявились в гости эти два кавалера. Ей они оба понравились.

Выпили еще по чашке чая. Фомин встал из-за стола и спросил:

– Где тут у вас телефон-автомат?

– В соседнем доме, сбоку. Вроде бы работает, – сообщила Катя. – Мелочь есть?

– Давай на всякий случай.

Телефон на самом деле работал. Фомин набрал номер телефона, продиктованный Волошиным.

– Слушаю, – раздался в трубке голос.

– Гуляй.

– Адрес.

Михаил назвал адрес без номера квартиры.

– Синий «Фольксваген», через три дома, в течение получаса.

В трубке раздались гудки отбоя.

Фомин даже не поцеловал девушку на прощанье – волнение зашкаливало, она сама его поцеловала. Партнеры прошли вдоль по улице, отсчитав три дома. Вскоре подъехала синяя машина. Открылась задняя дверца, и напарники не раздумывая запрыгнули внутрь. Машина рванула с места. Ее остановил патруль на выезде из города. Водитель показал какое-то удостоверение, что вполне удовлетворило патрульных.

– Куда мы едем? – спросил Фомин.

– В леса, – ответил шофер и криво усмехнулся.

Когда Волошин получил сигнал от Фомина, то ему захотелось громко материться и стучать кулаком по столу. Но он умел не проявлять эмоций и переводить их в деловое русло, в логику противодействия и упреждения.

«Альберта они установили – это понятно, но влезли в какое-то дерьмо, как Комов в Одессе. Критическая ситуация могла возникнуть только при вмешательстве местных органов. А кого же еще? Значит, они туда обращались. Была рекомендация не лезть туда по возможности, но не запрет. По нужде они туда поперлись или проявили инициативу, чтобы получить дополнительные данные? Скорее всего, второе. Комсомольцы, пионеры… Вперед заре навстречу… Данные мы могли бы и отсюда запросить, хотя что-то они пронюхали, за что их и начали гонять, как тараканов на кухне, что неудивительно. Регулярно появляются факты о саботаже и предательстве в местных органах власти. Зыбко все там, еще не утряслось, но интересная комбинация закручивается.