Лето горячих дел

– Да плевать нам, откуда они взялись, не наше это дело. Взяли мы пару языков из их братии. Трамбовали жестко, но ничего толком не добились. Их использовали опосредованно или вообще втемную. Не знают они, где угнездились их атаманы. Будем работать дальше…

– Короче, ищем иголку в стоге сена, – перебил его Ворон. – Имеются какие-нибудь нестандартные идеи по поиску этого «Амстердама», чтоб ему?

– Имеются, – немного подумав, ответил Фомин. – Все это, конечно, вилами на воде писано и далековато от нас, но надо попробовать, может, и сработает. Что-то эти «языки» про болото бормотали. В Белоруссии мы столкнулись с подобной историей. Немцы засели на острове посреди болота численностью около роты. Мы, имея пятикратный перевес в силах, никак не могли их оттуда выбить. Кучу народа положили. Фашисты упирались как проклятые. Пришлось тащить через болотистый лес артиллерию и бить по ним из пушек. Только так и справились. У вас двухверстка есть?

Ворон молча достал карту и разложил ее на столе. Фомин некоторое время изучал местную географию, потом взял карандаш.

– Мы вот здесь. – Он ткнул карандашом в место расположения базы. – А вот здесь идет болотистый лес, плавно переходящий в болото. Посреди болота имеется остров приличных размеров. Мы дотуда не добирались. Далеко, да и кому придет в голову лазить по болотам просто так. А если этот Кох там расположился?

– Хм… – Ворон почесал затылок. – Идея любопытная. Ну, так и проверь, – чем черт не шутит.

В тот же день Фомин снарядил разведгруппу, включая Циценаса, и они конным порядком отправились искать, по выражению Михаила, «этот остров Буян».

«Новый Амстердам»

Шли по компасу и по карте, отсчитывая километры. Редколесье плавно переходило в чащу и наоборот. Лошади, привыкшие к подобным поездкам, не проявляли никакого беспокойства. Погода благоприятствовала: стоял полнейший штиль, а солнечные лучи легко принизывали редкие перистые облака, быстро ликвидируя последствия недавних дождей.

Привал сделали ближе к вечеру, когда наметились сумерки. Расположились на полянке, разнуздали коней и пустили их щипать траву. Сами же расслабились, привалившись спинами к древесным стволам. Фомин и Циценас, не привыкшие к длинным верховым переходам, периодически почесывали внутреннюю сторону бедер и елозили задницами по опавшим листьям.

Внезапно в ближайших кустах раздалось шуршание и треск ломающихся веток. Разведчики рефлекторно обнажили стволы. Обнажили все, кроме Егорыча, усатого мужика средних лет. Он здесь родился и с детства увлекался охотой. В последнее время больше на людей, чем на зверей.

– Это кабан, а не бандит, – проговорил он с легкой иронией в голосе. – Скорее всего, молодой и непуганый. До места еще далеко, и один выстрел ничего не значит.

– Логично, – согласился Фомин, сразу же уловивший замысел охотника. – Непонятно, сколько мы еще здесь проторчим, а запасы провизии не бесконечны.

Егорыч, вооруженный винтовкой системы «Маузер», плавно поднялся и бесшумно скользнул в кусты. Спустя несколько минут раздался выстрел, а вскоре появился и сам Егорыч.

– Молодой кабанчик, но килограммов на пятьдесят потянет как минимум. Пошли, притащим. И костер надо развести. Будем свежее мясцо жарить. Это тебе не сухой паек.

Он быстрым шагом пошел в сторону кустов. Двое разведчиков молча отправились вслед за ним.

Когда притащили кабанью тушу, костер уже набирал силу. Егорыч вынул армейский нож с рифленой рукояткой и принялся за разделку охотничьего трофея. Делал он все ловко и споро – сказалась обширная практика.

Мясо зажарили, с удовольствием набили пустые желудки, а изрядные остатки завернули в тряпицы и рассовали по вещмешкам.

Стемнело.

– Все, банкет закончен, – сказал Фомин, глядя на осоловевшие от обильной еды лица бойцов.

Он быстро разбил разведчиков на пары и составил график заступления в боевое охранение. Себе в напарники он взял, естественно, Циценаса.

– Смена караула через каждые два часа. А теперь спать. Выступаем на рассвете.

«Новый Амстердам»… Придумают же», – пронеслось в голове у засыпающего Фомина.

Ночь выдалась спокойной. Лишь ухали две совы, перекликаясь друг с другом. Часы неумолимо отсчитывали время, приближая будущие события с неясными перспективами.

Когда под копытами лошадей захлюпало, Фомин приказал команде спешиться и привязать лошадей. Он несколько раз притопнул. Влажная, покрытая мхом почва была обманчиво пружиниста и предательски ненадежна. Из нее торчали хилые березы, сосны и корявый кустарник. Прямо из луж, из кислой дурной воды.

– Болота начались. Дальше пойдем пешком. Егорыч, в разведку. Ты у нас знаток местных пейзажей. – Михаил усмехнулся. – Только не стреляй там по кабанам, а то враг услышит.

Охотник вернулся через полчаса и доложил: