Лето придёт во сне. Запад

Яринка сначала слушала в отдалении, потом, на всякий случай, убрав мятый конверт в карман, подошла, присела рядом со мной, стала гладить по отрастающему ёжику волос. Сказала, дождавшись, пока мои всхлипы начнут стихать:

– Если Дэн поступил так, значит, хотел этого. Уважай его выбор.

– Заче-е-ем? – проскулила я, утыкаясь ей в плечо. – Мне не нужно письмо… мне нужен он!

– Наверно в письме что-то очень важное, – предположила подруга. – Настолько важное, что…

Она не договорила, но я и так поняла: настолько важное, что Дэн счёл нужным пожертвовать собой, лишь бы сохранить конверт.

– Дэн бы точно не хотел, чтобы ты порвала письмо, – заключила Яринка, строго заглядывая мне в глаза. – Ведь тогда получится, что он умер напрасно.

Я жалко кивнула. Она права. Мой идеальный парень заслуживает, чтобы его жертва не пропала зря. Он заслуживает намного большего, но всё, что я могу сейчас для него сделать – это прочитать, наконец, письмо Ральфа. Тем более, я ему обещала. В гостиничном номере Красноярска обещала сделать всё ради своего спасения, даже обратиться за помощью к Доннелу. Неужели Дэн уже тогда каким-то образом знал, что сам помочь мне не сможет?

Яринка села напротив меня, подвинула фонарь так, чтобы между нами легло пятно света. И зашуршала бумагой, разглаживая и распрямляя извлечённый из конверта некогда белый, а теперь весь в грязных разводах лист, исписанный рукой Ральфа. Потом протянула его мне, но я затрясла головой.

– Нет! Читай ты, я не хочу…

К счастью, мне не пришлось объяснять подруге, что, начав читать письмо от другого мужчины, письмо, доставшееся мне такой страшной ценой, я буду чувствовать себя предательницей – Яринка поняла это сама и не стала настаивать. Кивнула, склоняясь ближе к фонарю.

– Здравствуй, Лапка…

– Что?!

– Это Доннел пишет. «Здравствуй, Лапка. Если ты это читаешь, значит, не захотела возвращаться в Москву с Бранко и Ирэн. Я ожидал этого, и, зная, что вы держите путь в Благовещенск, передаю…».

Голос Ральфа зазвучал у меня в голове, заглушая Яринкин, и я снова затрясла головой.

– Нет, не надо вслух! Прочитай сама, а потом просто перескажи. Своими словами!

И подруга замолчала, быстро скользя взглядом по строчкам и чуть шевеля губами в такт уже неслышным мне словам. Её брови поднимались всё выше, руки, сжимающие письмо, начали заметно подрагивать. А закончив чтение, она подняла голову, но посмотрела не на меня, а на тонущий в темноте китайский берег. Посмотрела огромными немигающими глазами, в которых отразились звёзды.

– Ну, что там? – не выдержала я, когда странное молчание затянулось, но и тогда Яринка ответила не сразу. А когда, наконец, заговорила, её голос звучал сдавленно, словно подруга еле сдерживалась, чтобы не заплакать. Или не засмеяться.

– Мы на Западе, Дайка! Мы уже почти на Западе!

– Что? – я опасливо покосилась на бумажный лист в её вздрагивающих руках. – Чего он там наплёл? Какой Запад?

– Наш! – Яринка всё-таки засмеялась. – Вот ведь как бывает – едешь на восток, а приезжаешь на запад!

– Да какой к чертям Запад?! – я уже кричала. – Можешь ты объяснить нормально?

И Яринка попыталась объяснить, снова и снова срываясь на нервный смех:

– Доннел написал… что, раз ты не улетела с Бранко, он заберёт тебя отсюда. Потому что там, – она махнула рукой в сторону китайского берега, – Уже нейтральная территория! И беглецы твои теперь на этой территории, с другими обитателями ничьих земель, а не в руссийской тайге, как раньше.

Я нетерпеливо кивнула: это и так известно, ведь именно туда вёл нас дед Венедикт, туда отправил Михаил Юрьевич. Только при чём здесь Ральф?

– Доннел заберёт меня отсюда? А откуда он тут взялся?

Яринка опять хихикнула.

– Ниоткуда. Его здесь нет. Но есть те, кто ему подчиняется. Вот, слушай!

Она опять уткнулась в письмо и, прежде чем я успела возразить, начала читать вслух:

– «Лапка, только не надо идеализировать мой поступок. Я решил поддержать ваше сопротивление исключительно из практических соображений. Объяснять долго, а ты не всё сумеешь понять, так что скажу просто – мне это выгодно».

О, узнаю Ральфа – «ты не всё сумеешь понять»! Разумеется, ведь глупая маленькая Дайка из дремучей тайги вообще ничего не понимает! И, как ни прискорбно, кажется, это правда. Я и сейчас ни черта не поняла.

– Ральф поддерживает Летних? Чем это, интересно?

Яринка бросила на меня короткий многозначительный взгляд и снова уткнулась в письмо.

– «От Бранко мне стало известно, что вы должны пересечь Амур и найти дикарей на китайской стороне, в бывшем городе Хэйхэ, чтобы договориться с ними о присоединении к сопротивлению. Но мы нашли их раньше вас…».

У меня закружилась голова, и я была вынуждена попросить Яринку замолчать, не успевая усваивать обрушивающуюся на меня информацию.

– Подожди… подожди! Так Ральф один из…

Яринка договорила за меня:

– Один из людей, управляющих Летними из-за занавеса! Тех, о ком сегодня говорил Михаил Юрьевич.

– Но ведь он… ведь он же был тем, кто создал Оазис! – почему-то это показалось мне самым существенным контраргументом. – Он подонок!