Лето злых духов Убумэ

– Прежде всего деньги. Подозрительно, каким образом были использованы деньги, которые Фудзимаки принес в семью. Следующий необъяснимый момент – это их заявление о том, что пропавший муж затаил против них некую обиду. Это все равно что сказать во всеуслышание: «Мы сами причинили ему вред». И затем, самое дурно пахнущее во всей этой истории, – исчезновение младенцев.

– Ты хочешь сказать, это тоже имеет отношение к делу? – спросил я.

– Разве можно подумать, что это не имеет к нему отношения? – категорично возразил Киба.

– В таком случае как быть с его женой… получается, что загадочная и необъяснимая болезнь их второй дочери не имеет отношения к цепочке этих событий, не так ли? – спросил Кёгокудо.

– Ну-у… я думаю, что нет. У меня нет познаний в медицине, но болезнь – это болезнь. Это ведь не то, что можно получить, если ты сам этого хочешь или кто-то другой этого захотел. Если считать это частью всего дела, все станет еще более непонятным и запутанным. Скорее, поскольку ее затянувшаяся беременность выходит за пределы всех ожиданий, ее семья, перепугавшись, решила: «Не может ли это несчастье быть местью исчезнувшего мужа, которому мы причинили вред?..» Пожалуй, я так это воспринял.

– Рёко-сан… старшая дочь, что насчет нее? Как мне кажется, ее невозможно в чем-либо заподозрить. Она ведь сама пришла просить о расследовании происшествия, так что, я полагаю, ее можно исключить из списка подозреваемых.

«Пожалуйста, спасите…» По крайней мере, эти мои слова не были ложью.

– Нет, разве это само по себе не подозрительно? – решительно отверг мое мнение Киба. – Во‐первых, она пришла за советом к некомпетентному детективу, когда с момента исчезновения прошло уже целых полтора года… разве это не подозрительно? Обычно, когда речь идет о пропаже человека, хорошо бы сообщить в полицию. Не остается предположить ничего иного, кроме как то, что была какая-то причина не допускать вмешательства полиции. В конечном счете частный детектив – это бизнесмен, так что если ему сказать, что произошло исчезновение и нужно найти человека, он, скорее всего, тотчас в это поверит. Так что у него будет предвзятое мнение. С самого начала получится так, что он будет строить предположения и делать забегающие вперед выводы относительно произошедшего. Занявшись собственно расследованием, он обнаружит, что для него приготовлен фантастический сценарий с запертой комнатой. Основываясь на своих предпосылках и предположениях, детектив, очевидно, будет размышлять лишь о том, каким образом можно было «высвободиться» из запертой комнаты. Вот в чем самое мисо

[106].

– И что это за мисо?

– Вероятно, в запертой комнате был заранее подготовлен путь, которым можно было из нее выбраться, – сделал однозначный вывод Киба.

– Эй, нет, погоди, данна. Я тщательно все осмотрел…

Киба, сузив глаза, пристально посмотрел на меня. По-видимому, он сомневался в моих способностях к расследованию. Однако ту запертую комнату обследовал не только я. Совершенно хладнокровная и уравновешенная Ацуко Тюдзэндзи тоже тщательнейшим образом все осмотрела.

Я сказал об этом Кибе, но он возразил:

– Из того, что я слышал, следует, что младшая сестра Кёгоку действительно, по всей видимости, проделала хорошую работу, но она ведь осматривала здание только снаружи? Я бы сказал, что это была пустая трата времени. Та, вторая запертая комната, – вот что особенно подозрительно. Даже если при осмотре снаружи этого и невозможно понять, – находясь внутри, по всей вероятности, можно с легкостью распознать какую-нибудь уловку, чтобы из нее выбраться. Что ж, поскольку ты непрофессионал, ты, возможно, упустил ее из виду. Как бы там ни было, если б ты был обычным детективом, то сразу же должен был разгадать способ, как выбраться из запертой комнаты. А если такой способ есть, то что получается? В момент своего «исчезновения» приемный сын семьи Куондзи вышел из той комнаты, оставшись никем не замеченным. Вот что получается.

– В самом деле. В случае если Фудзимаки действительно был убит, семья Куондзи, воспользовавшись услугами частного детектива, смогла бы представить все так, как будто он все еще жив и исчез по собственной воле… ты ведь это хочешь сказать? – с восхищением произнес Кёгокудо.

«Если это так, то Рёко тоже сообщница?

Нет, этого не может быть. Она не лгала».

Однако Кёгокудо, продолжив, сказал ужасное:

– Иными словами, данна, ты хочешь сказать, что в этом преступлении замешана вся семья? Несомненно, если все сговорились и лгут, то здесь нет никакой загадки.