Летучий корабль

- Нет, Северус, все правильно получилось. Так, как надо. Я не жалею, что все это со мной было — и Джинни, и тюрьма, и пиратский остров, и Кес. И то, как ты поступил… Просто иногда… мне было больно. Я бы не стал таким, какой я сейчас, хотя, может быть, и в этом нет ничего хорошего. А что бы ты сделал, если бы я тогда успел выпрыгнуть в окно?

Детский вопрос, правда? Что бы ты сделал, если бы я умер? Думаю, ответ на него мне еще предстоит получить, но точно не сегодня. Его пальцы, перебирающие мои волосы, на секунду замирают. И он отвечает не сразу.

- Я не знаю, Гарри. Наверное, я был тогда просто не в себе… Шесть лет нестерпимо желать тебя, чтоб потом вот так… Я не знаю. Никогда бы себе этого не простил. Ты до сих пор обижаешься на меня за Кес?

- Нет, — я улыбаюсь. — Наверное, есть вещи, которые не могут быть сказаны иначе, ну, не сказаны…

- Спи уже, ты еле говоришь.

А его пальцы все так же медленно перебирают мои волосы, и я и вправду начинаю дремать, а потом действительно засыпаю, и когда спустя какое-то время на несколько секунд открываю глаза, в комнате уже совсем темно — негромкий шелест моря, треск бессчетных цикад… И просыпаюсь только утром и сразу же понимаю — в мире что-то изменилось. Я вижу.

* * *

Я вижу небольшую, но довольно просторную комнату, выдержанную в светлых тонах, с большими окнами, сейчас закрытыми плотными темными шторами, наверное, чтобы свет не раздражал меня. Небольшой стеклянный столик у окна, кресло, нет, скорее… нет, то, что стоит там, вообще больше похоже на некий зигзаг, на котором, видимо, можно сидеть… Никогда не заподозрил бы лорда Довилля в любви к подобным вещам. Хотя, я ведь на той самой вилле, которую когда-то, всего-то пару недель назад, будучи еще просто развозчиком пиццы, нерешительно разглядывал, стоя по другую сторону шлагбаума. И боялся, что меня прогонят недовольные хозяева. Вот было бы интересно, если бы Северус в тот день надумал выйти к воротам и обнаружил бы меня, любующегося его домом и машиной. Вообще забавно, ведь, если он живет здесь в последнее время… мы же запросто могли встретиться… И нашел он меня, как он сам говорит, не случайно. Я не понимаю… В любом случае, я на той самой вилле, которая показалась мне похожей на корабль. Он приехал сюда…по всему выходит, что из-за меня. Рон и Герми показали ему то письмо? А как иначе? Лунный отблеск на капоте машины под окнами моей съемной квартиры… Получается, мне не показалось.

И когда я вижу пирата, стоящего сейчас в шортах и в футболке в дверном проеме, я понимаю, какой же я все-таки наивный дурак. Потому что на нем не просто футболка… Черная футболка без рукавов, с будто надорванным воротом и имитацией неаккуратных стежков… Та самая, которая так нравилась мне в магазинчике у приветливой Ружицы. Та, что меня просил померить старый англичанин… Та, черт побери, которая так подойдет одному его знакомому. Это же не может быть просто совпадение?

- Это же не может быть просто совпадение, Северус? — сразу же спрашиваю я его, не тратя времени на утренние приветствия, и не давая ему возможности задавать мне вопросы о том, как я себя чувствую.

- Ты о чем?

- Футболка, — просто говорю я, — та самая футболка. Откуда она у тебя?

- А если я сейчас спрошу «какая та самая»? Что ты будешь делать? — он подходит ближе и останавливается в паре шагов от меня. И улыбается, гад, глядя на меня, все еще лежащего в постели, с высоты своего роста.

- Расскажу тебе трогательную историю о том, как я познакомился здесь с одним почтенным старичком, который говорил мне о том, что он историк, что трудится, будь он неладен, в местных архивах. Как он чуть ли не каждый день дул минералку у нас в ресторане. Как расспрашивал меня о жизни… Северус, зачем? Какого черта ты за мной следил? Какого… ты напялил сейчас эту футболку? Это что, смешно?

Мне кажется, он еле сдерживается, чтобы не рассмеяться — у него даже губы дрожат. Сейчас он спросит, с чего это я так раскудахтался из-за какой-то ерунды. Скажет, ну, следил, дальше что?

- Следил. Что в этом такого?

Он все же садится рядом со мной, хотя я сейчас, наверное, напоминаю ему ощетинившегося ежика — так же смешно топорщу иголки, осталось еще засопеть и свернуться клубочком.

- Я, как ты изволишь говорить, напялил эту футболку… Гарри, — он смотрит на меня и продолжает улыбаться, — рано или поздно мне бы все равно пришлось признаваться. Думаю, то, что я некоторое время изображал для тебя Патрика Робертса — самое незначительное из моих прегрешений.

- А их так много?

- Ну, я же в твоих глазах всегда был исчадьем ада — приходится соответствовать.

Я продолжаю дуться, по крайней мере, все еще делаю вид. Но если честно, я не могу на него обижаться. Просто я ведь … я так ждал его, а получается, что он уже целый месяц был в двух шагах от меня, разговаривал со мной, кормил мороженным в Цавтате, рисовал мне эмблему Майбаха на салфетке. Своего Майбаха… Это он помог нам с Драганом сдвинуть с места Росинанта, и это он лил воду на мои грязные руки, смывая с них пыль. Что тут обидного? Но зачем?