Лягушки королевы. Что делала МИ-6 у крейсера «Орджоникидзе»

Кирби был членом парламента от консервативной партии и по совместительству агентом МИ–5. Он был на дружеской ноге с русскими и постоянным гостем на всех раутах советского посольства в особняке на Кенсингтон Пэлас Гарденс. У него сложились неплохие отношения с послом Яковом Александровичем Маликом.

— Ну и что же за подарок вы выбрали бы для русского посла? — спросил сэр Патрик.

— Вопрос совсем не праздный, — заметил Камминг, — ведь нужен именно такой подарок, который стал бы постоянным объектом в кабинете посла. На этот счет дельный совет нам подал Клоп Устинов.

Посол СССР в Лондоне Я. А. Малик

Клоп Устинов, отец известного английского актера Питера Устинова, до войны был сотрудником британской разведки. Камминг полагал, что только человек с русскими корнями и сведущий в делах разведки смог бы подсказать, какой именно подарок лучше всего сделать русскому послу.

— Так вот, — продолжал полковник, — старина Устинов предложил нам подарить русскому послу модель московского Кремля. От такого подношения тот вряд ли отказался бы. Но, увы, Форин-офис наложил табу на наш проект.

— Жаль, — выговорил сэр Патрик и сочувствующе развел руками: что, мол, поделаешь.

Камминг продолжил свою экскурсию по отелю. Гость охотно и внимательно слушал полковника секретной службы Ее Величества.

Малкольм Камминг был одной из наиболее заметных фигур в секретной службе. Как ветеран, принимавший участие во всех ее важнейших операциях на протяжении почти четверти века, он был ходячей энциклопедией в своей области и располагал обширнейшими связями. Двадцать лет назад именно он пригласил на работу в контрразведку нынешнего Ди-Джи (Генерального директора) МИ–5–сэра Дика Уайта.

Но одним обстоятельством полковник гордился особо. Первым «Си», то есть шефом МИ–6, был его родственник — одноногий капитан королевских военно-морских сил сэр Мэнсфилд Камминг, покалеченный в автомобильной катастрофе во Франции в 1914 году. Это не мешало ему, впрочем, в свои 60 лет разъезжать по коридорам военного министерства, где тогда размещалась штаб-квартира СИС, на детском скутере, шокируя своим экстравагантным поведением молоденьких секретарш.

Сэр Мэнсфилд Камминг

В отличие от своего знаменитого родственника полковник Камминг был далек от шумных выходок и любой, даже минимальной, экзальтированности. В своем уютном поместье в Сассексе он вел по выходным размеренный образ жизни достопочтенного сквайра. А в рабочем кабинете в Леконфилд-хаус неустанно трудился шесть дней в неделю, составляя инструкции, выбивая финансы, конструируя чудо-отмычки и минимикрофоны, командуя «топтунами», ведя архивы и регистратуру, — словом, возглавляя отдел А, без которого служба безопасности скончалась бы, наверное, в одночасье. Полковник был незаменимым человеком. И легендарной фигурой одновременно.

— Значит, любое слово, сказанное русскими в этой комнате, будет передано в дом напротив и записано там нашими парнями на магнитофон? — по-детски радостно резюмировал услышанное сэр Патрик.

— Именно так и будет. Причем их контрразведка и не догадается об этом. Обнаружить наше подслушивание практически невозможно, — самодовольно заявил крестный отец технического прогресса в МИ–5.

Через несколько минут, все так же оживленно беседуя, но на этот раз о гольфе, сэр Патрик и полковник Камминг сидели в такси, везшем их через Мэйфейр по Парк-Лейн к Пикадилли, а затем к клубу «Ин Энд Аут» на Пэлл-Мэлл.

10 апреля, вторник.

Лондон, Честер Террас,

Центр обработки информации СИС

Терраса Честера — один из красивейших архитектурных ансамблей Лондона. 42 четырехэтажных дома, слитых воедино, — это самый длинный фасад в городе. И какой! Роскошная колоннада, безукоризненный стиль, ощущение полета…

Имя архитектора этих домов — Джона Нэша (1752–1835) — неразрывно связано с историей создания лучших архитектурных памятников Лондона. Достаточно сказать, что Букингемский дворец — это его творение. Трафальгарскую площадь создал тоже он. Монументальная арка у входа с угла в Гайд-парк — знаменитая Марбл-Арч — это также работа Джона Нэша, сына простого инженера-строителя.

Честер Террас в Лондоне

У красивого длинного дома, творения Джона Нэша, протянувшегося вдоль всей Честер Террас, было безлюдно. Только у дальнего крыльца был припаркован темно-синий «Ровер». Создавалось впечатление, что в этом роскошном особняке для знати никто не живет. Окна были плотно занавешены. Вокруг стояла царственная тишина. Были слышны лишь звуки каблуков прохожего, торопливо шествовавшего к Честер-гейт.

Эта тишина и безлюдность, впрочем, были обманчивы. В стенах дома на Честер Террас с февраля прошлого года работали 250 русских эмигрантов, специально подобранных британской разведкой для перевода телефонных переговоров, перехваченных СИС в Берлинском тоннеле с правительственных коммуникаций советской администрации в Карлсхорсте.