Либеллофобия

– Не надо, пожалуйста… – я закрыла лицо руками.

– Что не надо?

– Говорить! Просто прикончи этот… день.

– Я только начал. Вот Альда не казнила бы мага, она их коллекционирует. Мне же… ох, мне он просто не нравится.

Он прицелился с левой, по привычке глядя правым глазом. Волкаш дрогнул, его закрутило на тросе. Капли крови притягивала земля, а сгустки покрупнее – сфера. Бритц нарочно попал ему в плечо. Дразнил голодных офицеров. Солдаты внизу обратились в имаго, готовые по щелчку кинуться на новое блюдо. Но слёзы размыли и Волкаша, и кокон из летающей крови вокруг него, и страшный лысый край утёса.

– Иди ближе, – скомандовал палач. – Хочу, чтобы он успел запечатлеть твою смерть. Достойнее, чем его. Потому что это дорогого стоит: почти убить рой-маршала эзеров.

Я послушно ступила на край. Кайнорт встал за моей спиной.

– Это называют мортидо: влечение к смерти. Минуту назад ты не представляла, как найти в себе силы сделать шаг, а теперь мечтаешь, чтобы всё скорее закончилось. Смерть будет избавлением. От меня.

Его запах и дым хватали меня за плечи. Голос с оттенками пыли и тени толкал в спину:

– Легкомысленная птичка в турбине карфлайта губит пассажиров. Легкомысленная девочка с руженитовой булавкой губит планету. Вы же, шчеры, и карминцев не пощадили из-за своего Тритеофрена. Конечно, где высокоразвитые пауки – и где эти отсталые крабы? Под нож их. Плевать на всех, кроме себя, – он набрал ещё воздуха. – Это нормально. Но признай, мы похожи гораздо больше, чем тебе лгали.

Волкаш терял сознание. А я… уже не чувствовала ничего. Ничего.

– Тебе ещё повезло, Ула. Ты столкнёшься с землёй, а не с последствиями.

Кайнорт склонился к моему уху, и я отшатнулась, не в силах больше слушать. Это случайно вышло, я не хотела! Лучи моего рассвета завертелись, обжигая глаза сквозь слёзы. Небо и земля перемешались. В голове просвистело: «Это всё». А потом, у самого лица – холодные камни.

Тьма пришла прежде, чем боль. На счету Кайнорта Бритца осталась ещё одна моя смерть.

Часть 3. Ненормальная.

Глава 31. Три палаты.

Кайнорт стоял на краю, пока снизу не послышались аплодисменты. Он расправил затекшие от напряжения плечи и ощутил холодный пот и покалывающий приток крови к пальцам.

– Ладно, ты выиграл, – Альда поднималась к нему на утёс, выискивая местечки, куда приткнуть каблуки. – Надо же, девчонка сбросилась без единого касания. Поздравляю: ты в очередной раз доказал, что способен довести любого до ручки одной только болтовнёй.

– Профессиональной болтовнёй.

Бритц светил зубами, как Алебастро в зените, показывая, что ждёт заслуженной награды за победу в их маленьком мерзком пари.

– Ваше слово, Хокс.

– Я помню. Ладно. Три дня мы будем собираться, чтобы отчалить с Кармина. Сказать по правде, партизаны оказали нам услугу, я давно хочу домой. Даю тебе один бой шиборгов против меня.

– Если я выиграю, Вы оставите моей команде припасов на месяц. И мы продолжим поиски Тритеофрена.

– На три недели, – возразила Хокс. – Ресурсов ведь должно и нам хватить на обратный путь. Но вы проиграете, Норти! Ты выклянчил у меня скорпиона, но он потерял много крови.

– Не так уж и много. Это его приструнит, иначе мы не договоримся. Мне Волкаш не нравится, но я ему не нравлюсь гораздо больше.

– Мне ты тоже не нравишься. Но я уступлю, потому что ты казнил инженера, которая была хоть на что-то способна.

Под утёсом, раскинув руки, ничком лежала Ула. Камни рядом были красные и влажные, а из-под головы к небу струилась кровь. Ёрль Ёж подошёл к телу, набросил на него ветошь и, сграбастав грубо, взвалил на тележку. Там уже лежал куль побольше.

– Что ты напряжённый такой? – Альда похлопала Кайнорта по спине. – Скоро будешь дома.

– Дома на Урьюи.

– О, заткнись! Да, верни мне карманный эмиттер и почини уже свой. Если бы ты сделал это вчера, я бы успела спасти склады. Так что опять, дружочек, ты сам во всём виноват.

Офицерам приказали разойтись. Шоу закончилось. Фуршет отменился. Оставшись один, рой-маршал связался с Ежом:

– Ёрль, почему кровь?

– Все вопросы к доктору Изи. Я только извозчик.

Сломанная рука ныла в лонгете. Дел по сращению было на час, но прежде Бритцу предстояло посетить три палаты.

* * *

– Где Ула?

Берграй подскочил на месте, не успел Кайнорт переступить порог палаты номер один. Инфера потрепало в бою с суидом. Сложно было сказать, какие раны он нанес себе сам, а какие – жало и клешни скорпиона. Но пухлые кровоподтёки покрывали его с головы до ног.

– Рад видеть тебя живым, друг, – Кайнорт меланхолично перелистал медкарту у изголовья койки. – Я вот тоже чудом выжил. Так, между прочим.

– Ты не расслышал? Где Ула?

– Казнь состоялась.

Берграй сорвал с груди медицинские датчики, вставая. Его шатало от препаратов и потери крови, и он схватился за стеклянную этажерку. Пузырьки на ней зазвенели.

– Что, доволен теперь?! – закричал Инфер.

– Поясни.

– Ты, древний ублюдок, отомстил девчонке! И за что! За её решимость пойти против целой армии!

– Ты это, надеюсь, о своей армии, Берграй? О той, которой ты здесь рулишь? А то мне послышалось, что ты не с нами.