Либеральные реформы при нелиберальном режиме

Серьезное «административное давление» во многом обесценило бы выводы, делаемые на основе числа крестьянских требований о выделе и укреплении земли в собственность. А если рассматривать создание частной собственности как политику приучения людей к мысли, что собственность служит защитой от государства и других хищников, применение насилия явилось бы прямым отрицанием самого существа этой политики. Нельзя отрицать, что какое‐то давление использовалось, но в свете отсутствия фактов поощрения к этому со стороны центра уровень давления, вероятно, был не выше, чем это неизбежно в случае любой реформы, проводимой в нелиберальной стране.

Пристрастность в пользу укрепления земли в собственность и выделения земли к одному месту

Реформы не отличались идеальной нейтральностью. Было три ключевых вопроса: обращение с домохозяевами, наделы которых оказались бы урезаны в случае нового передела; проблема деревенского пролетариата, отходников; выделение отдельных хозяйств вне условий общего передела. Отклонения здесь не были незначительными, но были ли они настолько радикальными, чтобы оправдать утверждение, что либеральные реформы проводились нелиберальными методами? Некоторые методы закрепления прав собственности на землю вроде тех, что использовались в Африке колониальными властями, а потом сменившими их независимыми государствами, были совершенно нелиберальны, поскольку попирали традиционные права и обычаи безо всякой заботы о согласии населения[527].

Некоторые выдвигали предположения, что к выделению крестьян подталкивали не только возможное давление, создававшееся действовавшими законами о реформах, но и ссуды и подъемные, выдававшиеся на перемещение на новое место крестьянских изб и хозяйственных построек[528]

. Но величина ссуд и субсидий была существенно меньше расходов на переселение[529]. Некоторых из получателей ссуд и субсидий эта помощь могла склонить к идее выделиться из общины. Но поскольку подъемные далеко не покрывали расходы на переезд, они вряд ли могли сдвинуть с места того, кто в действительности предпочитал чересполосицу и общинные порядки.

Теперь обратимся к трем группам правил, которые с наибольшим правдоподобием можно винить в том, что они заставляли крестьян принимать реформы.

1. Влияние ожидаемых потерь в результате будущих переделов. Среди претензий к указу 1906 г. самой обоснованной, пожалуй, была критика того, как он обошелся с укреплением в личную собственность той части надела, которую семья могла бы потерять при гипотетическом будущем переделе. Указ позволял домохозяину сохранить землю, которую он использовал в момент смены формы собственности, в том числе ту ее часть, которую он утратил бы, если бы очередной передел случился в то время, когда он подал соответствующий запрос.

Указ предусматривал разные правила обращения с такими излишками в зависимости от того, имел ли место общий передел в течение 24 лет, предшествовавших подаче заявки на перевод земли в личную собственность. Если передела не было, ст. 2 (части I) просто позволяла крестьянину сохранить излишки. Таким образом, если семья уменьшилась за годы, прошедшие после наделения ее землей (или после передела, случившегося более чем за 24 года до подачи заявки на укрепление надела в собственность), за домохозяином оставались все излишки без какого бы то ни было учета потерь, возможных в том случае, если бы передел состоялся в то время, когда он подал заявку.

Если в предшествовавшие заявке 24 года имел место общий передел, ст. 3 устанавливала, что крестьянин может сохранить излишки, уплатив за них. Но цена за излишки устанавливалась на уровне стоимости десятины, применяемой при расчете вносимых общиной выкупных платежей. Поскольку за период от отмены крепостного права до столыпинских реформ цены на землю росли, выделявшимся из общины крестьянам это было выгодно. Выгода, конечно, была не столь велика, как в том случае, когда переделов не было в течение 24 лет и крестьянин получал излишки бесплатно. Нам не известно, как часто это происходило, но на практике крестьянин либо платил общине водкой (надо думать, не слишком тщательно производя вычисления), либо не платил вообще[530]. После того, как земля была переведена в личную собственность, община могла получить свои деньги с него только через суд, но вернуть себе излишки уже не могла[531]. В случае, когда в предыдущие 24 года имел место общий передел, закон предлагал своего рода премию за укрепление земли в личную собственность[532].