Личные границы. Установить, поддерживать, защищать

Тюремное заключение, тяжелые болезни, безумие, смерть, усыновление, сексуальная ориентация, насилие, измена, аборт и т. д. Не так уж мало тем, которые могут показаться неудобными для обсуждения в семье. На первый взгляд, это не имеет отношения к границам. Тем не менее, здоровые границы подразумевают, что мы сами выбираем, как с нами будут обращаться, и не позволяем обращаться с собой так, как нам не хотелось бы.

А золотое правило этики говорит о том, что обращаться с другими следует так, как мы хотели бы, чтобы обращались с нами.

Вопрос в следующем: хотим ли мы, чтобы те, кто знает реальное положение вещей, скрывали его от нас? Вероятно, большинство захотело бы, чтобы правда была сообщена им бережно, желательно с любовью, но – сообщена.

Например, не рассказывая ребенку о том, что он приемный (для обоих родителей или одного из них), не вводим ли мы его в заблуждение относительно его места в жизни вообще, и в нашей жизни?

Тот, кто не посвящен в семейную тайну, оказывается в частичной изоляции. И, несмотря на то, что содержание тайны ему неизвестно, само ее наличие на каком-то уровне он ощущает. И хотя для поддержания тайны могут быть причины, ее сохранение препятствует доверию между членами семьи.

Возможно, дело в зеркальных нейронах – мы, даже не осознавая этого, что-то считываем в поведении окружающих. Ведь для того, чтобы хранить тайну, нужно либо придумать альтернативную версию реальности, либо, если разговор случайно касается болезненных тем, немедленно перевести его на что-то другое. И эти уловки и старания становятся заметными.

Давайте рассмотрим примеры:

«Родители сказали, что кошку пришлось усыпить, потому что она была старая, но когда мне стукнуло 13, признались, что это из-за моей аллергии – в пять лет я начал задыхаться, и от нашей Мышки избавились».

«Отец сказал, что Коржик, наш сеттер, вырвал поводок и убежал. Потом я узнала, что это только половина истории – он действительно вырвал поводок, но побежал через дорогу, и его сбила машина».

«Когда у меня родился сын, я попросила у мамы телефон отца, чтобы сообщить ему радостную новость, но она ответила, что он умер полгода назад. Мне показалось странным, почему мне не сказали? Я была беременна, это да. Но мы с ним не виделись много лет, вряд ли бы я стала так уж убиваться. Только позже тетя рассказала мне, что отец умер не в больнице, а под колесами поезда: мама не хотела, чтобы я знала, что мой отец самоубийца».

«Мама неохотно рассказывала про своего отца, моего деда. Уже взрослой я узнала, что он работал в КГБ и подписывал расстрельные приговоры».

«Мне сказали, что сын родился семимесячным, и я поверил. Но в семь лет ему делали операцию, и, просматривая больничные документы, я увидел, что у него третья группа крови. А у меня и у жены – вторая…»

«Я ненавидел отца за то, что он изменяет матери и даже не трудится это скрывать. И презирал мать за то, что она это все терпит. Но оказалось, что я ему не родной, и когда он узнал это, разводиться не стал, но посчитал, что он свободен от обязательств, и вот так они с матерью и жили. Я до сих пор не знаю, как мне быть с этим. Кажется, я никогда не женюсь, от женщин можно всякого ждать, если уж даже мать обманывала меня».