Лик Ветра

Лиана убрала со стола письмо, чтобы алхимик случайно не прочел того, с чем она еще не решила, что будет делать.

– После смерти матери, я почему-то думала, что наши с ним отношения могут получить второй шанс, благодаря очень тяжелой, но общей цели. Сегодня я поняла, что ошибалась. Он всегда мог безжалостно открыть мне глаза.

Седрик оставил шкатулку на столе, подошел к королеве и обнял ее.

– Завтра все кончится, Лиана. Самое темное время суток всегда наступает перед первыми лучами солнца.

Она отпрянула.

– А что, если завтра мы не выиграем? Что если Сарвилл одержит верх и откроет ворота Злу в наш мир? Я до сих пор не могу смириться с мыслью, что мы должны пойти против того, кто совсем недавно был нам с тобой близким человеком.

– Он и сейчас близкий нам человек. Кто угодно мог оказаться на его месте и скажу честно, мне трудно идти против медведя. Я уже несколько раз думал, чтобы бросить тебя и убежать к нему. Чтобы попытаться убедить его отступить, – алхимик взял ее за плечи, королева хотела ответить, но он не позволил, быстро продолжив. – Просто лишние разговоры лишь заставят меня сомневаться в том решении, которое я принимал долго и мучительно. Назад пути нет. Понимаешь? А теперь присядь.

Он опустил ее на кровать.

– Послушай меня. Это война Рогара Вековечного и Сарвилла Кхолда. Нам с тобой не нужны песни бардов о наших подвигах и слава, которой проложит путь в свет выигранное сражение. Нам нужна… – он прервался и сглотнул. – Нужна только смерть Сарвилла Кхолда. Все будет напрасно, если мы разобьем армию странника, а он скроется и откроет врата.

Глаза Лианы сделались большими, как будто она впервые узнала, что странник может умереть.

– Поэтому мы с тобой убьем медведя прежде, чем начнется бой, – закончил алхимик.

В комнате стало настолько тихо, что потрескивание поленьев в очаге оглушало двух людей, один из которых стоял перед своей госпожой на коленях. Через некоторое время он поднялся, взял со стола, оставленную там шкатулку, вернулся обратно и открыл ее.

– В этой губной помаде яд. Во флаконе рядом, с прозрачной жидкостью, – противоядие. Не говори ничего. Слушай! Завтра ты увидишься с медведем, как это обычно бывает, перед битвой. Он не откажет. Сарвилл всегда был сантиментальным, и он обязательно будет говорить с тобой в надежде избежать боя. Перед тем как встретиться с ним, ты накрасишь губы этой помадой. Во что бы то ни стало заставь его поцеловать себя. Последний поцелуй перед смертью кого-то из вас или придумай любую другую белиберду. Как только яд попадет в его кровь – он умрет. Безболезненно. Он заснет словно младенец и больше не проснется. Поверь мне.

Глаза Лианы суматошно бегали по лицу алхимика. Казалось только сейчас она стала осознавать все последствия ее решений.

– После его смерти это будет уже не наша война. Пусть Рогар берет командование на себя, а мы сможем уехать в Творс. Если кто-то и захочет мстить за странника, то мы будем за Могучей Стеной и достать нас будет не просто.

Лиана хотела что-то сказать, но никак не могла подобрать слов. Седрик взял ее за одну руку, а в другую вложил помаду.

– Если случайно ты сама слижешь отраву, то немедленно выпей противоядие. Поняла? Но здесь только одна доза. Слышишь? Сделай все, чтобы наш план сработал четко и тогда мы избежим множества смертей. Возможно, армия Холденфелла отступит, когда увидит смерть своего предводителя.

Лиана посмотрела на помаду, которая лежала в ее руке и закрыла глаза, чтобы сдержать слезы. Не получилось. Прежняя принцесса Дордонии отняла вторую руку из ладони алхимика и вытерла их.

– Спасибо тебе, Седрик, – сказала она, положив помаду обратно в шкатулку и закрыв крышку, убрала ее под подушку. – Я благодарна тебе за все, что ты сделал для меня.

– Есть еще кое-что…

Лиана подняла брови, выражение лица Седрика не сулило ничего хорошего.

– Позволь провести эту ночь с тобой?

Теперь на лице волшебницы явно закрался оттенок возмущения.

– Нет-нет, – поспешил алхимик опередить провоцирующий вопрос. – Это не то, что ты подумала.

– А что я подумала?

– Просто… Бездна! Завтрашний день может стать очень важным для всего мира, поэтому я обязан открыть тебе то, что узнал, иначе…

– Говори, как есть.

– Ну хорошо. Помнишь, как пыльца с неизвестного цветка на Дождливом Утесе вызвала у тебя приступ?

– Такое сложно забыть…

– Дело в том… В общем… Я изучил все виды растений, которые там росли и… Ни один из них не вызывает галлюцинации…

– Ты уверен?

– Абсолютно, – Седрику показалось, что Лиана не удивлена. – Я все проверил несколько раз. Не хочу, чтобы и этой ночью, ты ходила по дворцу. И вообще, впредь тебе лучше не оставаться одной. Это не точно, но возможно ты больна, Лиана.

– Ты можешь сказать, что со мной? – волшебница смотрела на алхимика взглядом, полным надежды.

– Понадобиться время на то, чтобы это выяснить. Но если нам удастся взять недуг под контроль, вполне возможно ты никому не навредишь.

– А если не удастся?

– Не думай об этом, ведь ты никого не убила, – он широко улыбнулся, но глаза напротив не ответили.

– А могла бы?