Ликвидатор. Откровения оператора боевого дрона

Колонна из двух полноприводных пикапов со сдвоенными кабинами переезжала из деревни в деревню, перемещаясь на огромной скорости по шоссе и с осторожностью — в городах. Время от времени они останавливались возле какого-нибудь дома. В одних случаях пассажиры пикапов выходили из машин и шли в дом. В других — хозяин дома подходил к пикапам, чтобы переговорить.

Всякий раз нам с трудом удавалось достоверно идентифицировать аль-Авлаки. Чтобы не выдать себя, мы летали на таком большом расстоянии, что возможности наших оптических приборов не позволяли четко рассмотреть его лицо. Рост объекта в целом соответствовал приметам, однако бородатое лицо было похоже на все другие лица жителей региона.

Этих данных было недостаточно, но только до тех пор, пока другой наш источник не сообщил день, время и место одной из встреч аль-Авлаки. Мы взяли под наблюдение явочный дом, в котором он должен был появиться, и стали ждать. Ровно в назначенный час к дому подъехали два пикапа. Это были как раз те пикапы, за которыми мы следили уже некоторое время.

Петля затягивалась.

Глава 20. Аль-Авлаки

К середине сентября Оперативная группа командования была готова предпринять конкретные действия против аль-Авлаки.

Переход к прямым действиям возможен только после накопления достаточного объема разведданных. В нашем случае это означало составление подробной карты жизни террориста, которая позволяла аналитикам разведданных с уверенностью идентифицировать аль-Авлаки в колонне. Мы, как и раньше, привели самолеты в полную боевую готовность. Над целью посменно дежурили два беспилотника — «Жнец» и «Хищник». Этого было достаточно, чтобы обеспечить непрерывное наблюдение за целью. Две другие «птички» стояли на земле, готовые к взлету с полной ракетной загрузкой. И еще одного «Хищника» я держал в резерве под навесом.

Непрерывное наблюдение велось в регионе Эль-Джауф. Идентификация аль-Авлаки не должна была представлять сложности. Куда бы ни ехал американский террорист, он всегда занимал пассажирское место. Попутчиков аль-Авлаки можно было отличить от него по языку тела. А еще они были вооружены «АК-47».

Аль-Авлаки был безоружен.

Вторая машина обеспечивала дополнительную безопасность. При каждой остановке кортежа ее пассажиры обычно выходили наружу и, перемещаясь организованным порядком, патрулировали район места встречи либо занимали позиции, с которых хорошо просматривались подступы к нему.

Нам нужно было разместить боеприпасы на стояночной площадке. Я пошел переговорить с Крейсером.

— Крейсер, у меня опять полная мобилизация, — сказал я.

Он улыбнулся:

— Что-то часто она у вас происходит.

С момента моего прибытия мы пробыли в режиме полной мобилизации в общей сложности около 170 дней.

— Ага, — продолжал я. — Но эта важная.

— А разве не все они важные? — спросил он.

Он был прав. Все операции Оперативной группы преподносились как «важные» либо «чрезвычайно важные». Рутинных не было.

— Тут дело особой важности, — сказал я. — Можете выручить?

Он задумчиво смотрел на меня несколько секунд.

— Что вам нужно?

Было видно, что он настороже.

— У нас три «птички» в режиме готовности номер один, — объяснил я. — Мне надо разместить ракеты для всех них на стоянке.

— Вообще-то на площадке вы можете держать только две.

Я решил не сдаваться. Согласно нормативам ВВС, я мог иметь в наличии порядка 150 ракет. Только ВМС накладывали на нас ограничения.

— Я понимаю, — ответил я, — но доставка их из ПСБ занимает слишком много времени. Малейшая задержка — и мы пропустим «окно».

Крейсер лишь молча смотрел на меня.

— Мне надо шесть ракет, — продолжал я напирать.

Крейсер нацарапал в планшете список необходимых мне боеприпасов. Секунду-другую он рассматривал его, затем кивнул, словно принял для себя какое-то решение, и посмотрел на меня.

— Ладно, так и быть.

Следующую остановку я сделал в палатке технического отдела. Тут было значительно прохладнее, чем в оперативной палатке, поскольку кондиционер «оперативников» вышел из строя. Одна из женщин-техников сидела под палящим солнцем и пыталась его отремонтировать. В то лето она перечинила уже добрую половину кондиционеров эскадрильи.

Внутри палатки громко тарахтели старые, еще времен войны в Заливе климатические установки. С потолка, извиваясь, спускалась парусиновая труба и устремлялась к батарее портативных раций. Волна свежего воздуха, обдавшая меня при входе, показалась порывом ледяного арктического ветра на фоне того, что творилось снаружи.

Я прошел к табло обстановки в глубине палатки. Табло представляло собой большую белую маркерную доску, на которой были указаны бортовые номера семи летательных аппаратов и статус их готовности.

«’57 Шеви», «Марисса» и «Кейт II» были наготове.