Лилиан

И почему я вдруг рассказала ей такое? Потому что всё это про жизнь, про людей и про меня. И что этим рассказом я вообще хотела до неё донести? Возможно, я просто хотела сказать ей, что смерть – это всего лишь начало. Какая чушь! К чёрту всё! Она назвала меня особенной, она хотела сказку, хотела увидеть сны. Я поморщилась от всплывшей внезапно мысли о том, что это, наверное, её последний сон. Я не хочу быть для этой дивной девчушки источником вечных снов. Ей ещё рано! Она сказала, что я красивая! Она хотела дружить со мной. Как она могла разглядеть в монстре человека? Мне абсолютно непонятно. Я сама-то в себе его разглядеть не могу, а ей как-то удалось. Слёзы подступили к моим глазам, и алые струйки потекли по моим щекам. Понимание всей абсурдности ситуации, словно кипяток обжигало меня изнутри. Мой единственный человеческий друг – ребёнок, и он сейчас умирает. Я не могу этого допустить, я в ответе за неё сейчас и всегда буду, как бы я не стремилась отрицать это. От моих мыслей меня отвлёк монотонный писк аппаратуры. Ровная черта запечатлелась на середине монитора. Чёрт! Она умирает! Я растерянно смотрела по сторонам в ожидании какого-то знака свыше. Но что я ждала? Какого знака я всё-таки ожидала? Вдруг мои сомнения разом рухнули, когда в палате появилась она – женщина в чёрном! Я так возненавидела её просто потому, что она пришла забрать то, что мне дорого! Никогда! Этому не бывать никогда! Я в долю секунды подскочила к ней и впилась в неё своими губами. Я опустошила её до последней капли, и она превратилась в прах, безжизненную кучу пепла. Я повернулась к девочке. Вечная улыбка запечатлелась на её лице.

– Нет, малыш, я хочу видеть тебя живой и красивой! Я хочу, чтобы твоя улыбка сияла. Пусть она будет мне как путеводная звезда, напоминая, что во всей моей тьме всё же горит слабый лучик надежды. Ты будешь жить! И у тебя теперь есть друг, который может это устроить! – я вытерла слёзы со своего лица и смазала ими губы ребёнка. – Живи! Живи ради меня!

В палату вбежала медсестра, наверно, услышав, пронзительный писк аппаратуры. Когда она хотела уже отключить монитор, девочка пронзительно вскрикнула и резко села на кровать, её сердце забилось в неистовом ритме. Её тело наполнилось огромным желанием – желанием жить! Я спасла её! Я была так счастлива! Спасение Дилана не шло ни в какое сравнение с чудесным исцелением ребёнка, чистого и непорочного существа с настоящей и искренней душой и огромным человеческим сердцем. Я стояла и наблюдала за ажиотажем, образовавшимся в палате. Ещё не найдя в себе должные силы, я просто не в состоянии была покинуть это помещение. Я почувствовала знакомую руку у себя на талии.

– А ты молодец! – Сэм поцеловал меня в губы. – Уже искусно овладела техникой.

– Хорошо, что хоть ты переносишь мои поцелуи. – Я иронично улыбнулась.

– Ты опасна только для смертных! – Сэм качал головой, негодуя.

– Я бы на твоём месте не была так в этом уверенна, – произнесла я гордо и указала на кучку серого пепла, лежащую на полу.

– Ох, Лилиан, ты не перестаёшь меня удивлять, я восхищаюсь тобой всё больше и больше! – восторгался Сэм. – А знаешь, если бы твой поцелуй и для меня был смертелен, то он всё равно был бы самым желанным на свете!

– Эй, моя спасительница, огромное тебе спасибо! Я знаю, что это ты помогла мне! – девочка шептала тихо с детской мольбой в голосе. – Скажи хоть, как твоё настоящее имя?

– Лилиан, – подойдя, я шепнула ей прямо на ушко. – Меня зовут Лилиан!

– Я так и знала, что сказка была о тебе. У тебя чудесное имя, как впрочем, и твоё содержание! Моё имя – Стейси, и я жду тебя в пятницу, только не забывай о моих рисунках! – Я обняла её, прижимая к своему сердцу, которое, наверно, будет биться вечно в унисон с её детским сердечком.

– Мой милый дорогой человечек, я очень буду ждать нашей скорой встречи! – сказала я Стейси, и мы с Сэмом покинули здание хосписа.

Глава 14

Ясность

И кем бы ни был ты, цветок,

Познавший истины глоток,

Ты жажду жизни не забудешь

И в вечных поисках пробудешь.

Лилиан Саммерс

Былое напряжение, сковывающее нас прежде, рассеялось как туман и исчезло, словно роса на рассвете. Теперь я, как и прежде в цветущей долине, чувствовала свою значимость и силы заботиться и созидать. Слабая уверенность в том, что сквозь непроглядную тьму моего естества всё же бьёт светлый лучик надежды, проскальзывала время от времени в моей голове, подталкивая меня к действу. Я улыбнулась и игриво сжала коленку Сэма.

– Давай заедем в фотомастерскую. Хочу наглядно видеть доказательства нашего свадебного путешествия. Ещё, кстати, я запланировала на сегодня исполнение одной, но очень важной мечты, и для этого нам потребуется заглянуть в магазин электроники, – я пожала плечами, словно оправдываясь, – хочу порадовать Майкла и Эрика. Думаю, что внушительных размеров телевизор легко впишется в строгий дизайн нашей гостиной, а парни будут просто вне себя от радости.