Лилия для Шмеля (СИ)

Сосредоточенно смотря лишь на чернильницу, я медленно закручивала кончик ручки. Закончив, потрясла ее, чтобы дать стечь излишкам чернил, приготовилась писать дальше и не поняла — каким образом капля капнула на стол.

Ладно. Суетливо огляделась по сторонам — чем бы ее вытереть — и услышала пренебрежительное замечание:

— Вытирайте пальцами. Не смущайтесь!

Да, мои руки и без того в чернильных разводах, как у школяра, но Веспверк мог бы и заткнуться. Для его дитяти стараюсь.

— Если не умеете пользоваться — нет ничего ужасного, чтобы спросить совета, — не унимался гость, доводя меня до белого каления.

Да пусть умник наперво свою жизнь наладит, а потом советы раздает! От ярости и досады я сжала кулаки. Еще одно слово — придушу его! Подняла глаза — и герцог замолчал, почуяв неладное.

Думал, я буду робко ресничками хлопать, как полагается юной корвистской деве восемнадцати лет? Щас! Я ненавидела его. Ненавидела за наглость, на дерзость, на безмерное обаяние, за унижение, все-все что было и еще будет! И если можно было, прибила бы его! Прибила бы горшочком с цветком, что он держал в руке!

— Понимаю, вы заняты, — бравурно заметил Веспверк, из вредности продолжавший доводить меня. — Однако у меня к вам предложение…

— Нет! — отрезала я, посылая «красавчику В.» убийственный взгляд.

— Даже не выслушаете?

— Не имею ни малейшего желания!

— Ударились в страдания? Понимаю, — он насмешливо растянул губы и пронизал меня непередаваемым взглядом зеленых глаз. — Видимо, у вас есть веская причина.

Я положила ручку на стол, резко, с противным звуком отодвинула кресло, встала и, не прощаясь, направилась к двери. Однако герцог с цветочным горшком подмышкой бросился наперерез.

— Корфина! — мало, что преградил дорогу, еще схватил меня за локоть, когда пыталась обойти его. Желая пройти, я коснулась его рукава и… нечаянно вытерла пальцы, оставив чернильные отметины на дорогой ткани пиджака. Я не специально, но глядя в прищуренные глаза Веспверка, поняла: он думает иначе.

— Не распускайте руки! — пояснила мстительно, хотя сердце ушло в пятки. — И оставьте веник себе!

— А он и так мой! — не менее ехидно и зло выпалил герцог, так и не выпуская моей руки из хватки. Я уже примерялась: поставить ли ему фиолетовые отметины на благородной физиономии, но Веспверк заподозрив недоброе, отклонился от меня подальше, чтобы не дотянулась. — У меня деловое предложение!

— Нет! — уважаю его, как отца, готового ради сына горы свернуть, перешагнуть через спесь, но пусть «красавчик В.» учится обходиться без меня или Вейре к нам привозит. Не собираюсь я, плевав на приличия, как прежде мчаться к герцогу по первому зову. И вообще, вообразил, что неотразимый?! Обломайся!

Тут взгляд Веспверка опустился к полу и застыл на моих тапочках — растоптанных, простеньких, зато удобных и теплых.

— Очень выгодное деловое предложение, — повторил, намекая, что благодаря его милости я смогу обзавестись приличной одеждой. Издевается гаденыш!

— Вам мало слухов? Или они вас забавляют?! — я не оставляла попыток высвободить руку из стальной хватки. Вроде бы Веспверк аристократ-белоручка, а держит крепко.

— Покажете слабость — и ваше имя не будет сходить со страниц газетенок, — объясняя, он смотрел прямо в глаза. И сейчас только раздражение, захлестнувшее с головой, защищало меня от его мужского обаяния. — Клевета, как докучливая оса: не уверены, что убьете одним ударом, то и не пытайтесь отгонять, иначе она вновь нападет на вас с еще большей яростью!

Я упрямо поджала губы, с силой дернула руку, и Веспверк, прежде чем разжать пальцы, сжимавшие мой локоть, добавил:

— Возьмите себя в руки и давайте обсудим ситуацию. В любом случае, вы уже ничего не теряете…

Он едва успел увернуться от моей пощечины. И нет бы заткнуться, с насмешкой небрежно поинтересовался:

— Берете пример с Вильдии?!

Зря он вспомнил про дрянь, про мое унижение по его вине и все остальные злоключения.

— Верно! — дерзко согласилась я. — Теперь катитесь по лестнице, к карете и домой!

Глаза герцога округлились, стали большими-пребольшими, но самообладание у него отменное и, два раза театрально хлопнув, он громко припечатал меня:

— Впечатляющие успехи!

Если он сейчас не уберется — я сяду в тюрьму за членовредительство, нанесение тяжких увечий или убийство Его Светлости в состоянии аффекта.

— С волками жить — по волчьи выть!

— О! Оказывается, кроме шитья уродцев из носков, Вейре многому может поучиться у вас, баронесса! — в раздражении Веспверк позабыл об осторожности и навис надо мной. Я уже готова была повторить попытку влепить ему пощечину, но он прежде успел сообщить: — Предлагаю вам плевать на нелепые слухи и стать официальной гувернанткой Вейре!

— Да вы совсем обнаглели! — вскипела я. Да, заманчиво, но не после всего, что произошло. Не после всех оскорблений. Кроме того, с его характером он через лунье выставит меня на улицу, и что я буду делать?

— У вас есть предложения лучше? Кроме как каждой встречной даме краснея объяснять: «Нет-нет, это слухи! Меня совсем не интересует Веспверк»?

— Всего хорошего! — выкрикнула я и метнулась к двери.