Лилия между тернами

      Обычно жадные и нетерпеливые, сейчас касания Риммана были бесконечно медлительными и нежными. Его губы осторожно исследовали мои плечи и шею, лаская затылок. Одна рука Риммана была под моей головой, а вторая неподвижно лежала в самом низу моего живота. И хоть он не делал ею ни малейшего движения, я чувствовала, как тягучий жар от этой большой ладони просачивается через мою кожу и мышцы и скручивает все внутри в неумолимой потребности.

      Римман лежал, чуть отстранившись, так, чтобы не прикасаться ко мне бедрами и животом. Но я уже чувствовала огонь, исходящий от его тела.

      Губы Риммана соскользнули на мой позвоночник, и он продолжил медленное, мучительное путешествие, едва ощутимо касаясь каждого сантиметра кожи.

      Не выдержав, я выгнулась, ища больше контакта. К моим ягодицам тут же прижалась его пульсирующая, жесткая плоть, и Римман со стоном выдохнул в мою влажную кожу спины.

      - Я не хотел тебя будить, – хрипло прошептал он, придвигаясь ближе.

      - Врешь ты все, – пробормотала я, позволяя себе опять раствориться в ощущении нашей близости.

      - Вру, – согласился Рим и перевернул меня на живот. - Я соскучился по тебе. Ночь без твоего тела рядом, в обществе вонючих мужиков в каталажке, это настоящая пытка, моя сладкая Ники.

      Он приподнялся надо мной, и поцелуи и скольжения рук по моей спине и ягодицам больше не были осторожными и крадущимися. Они уже настойчиво требовали моей реакции, однозначно давая понять, что поспать мне уже не придётся.

      - Ну, тут я тебе даже могу поверить. Как ни крути, я все же поприятней буду, чем вонючие мужики, – усмехнулась я в подушку.

      Римман навис надо мной, опираясь на локти и колени и окружая меня коконом своего тела.

      - Ты лучше всего на свете, Ники - тихо сказал он у моего уха. - Лучше всего, чего только можно хотеть. И ты должна верить всему, что я тебе говорю.

      Его рот быстро заскользил вниз по моему позвоночнику и клыки Рима едва заметно царапали меня, заставляя задыхаться и выгибать спину. Когда его влажный язык оказался между моих ягодиц, касаясь кольца жестких мышц, я вспыхнула от смущения и дернулась вперед.

      - Рим! – испугано выдохнула я и попыталась перевернуться.

      Но Римман положил руку на мой затылок, придавливая не сильно, но не давая сдвинуться.

      - Т-ш-ш-ш. Ники, сладкая моя, я не сделаю ничего, что навредит тебе или будет неприятно. Ты мне веришь?

      Я еще боролась со смущением и страхом, но уже знала ответ на этот вопрос.

      - Да, Рим, - и я позволила своим мышцам расслабиться.

      - Вот и хорошо, моя принцесса. Тебе понравится.

      Тяжелая рука на моем затылке исчезла, и Римман, приподнявшись, провел ладонью вдоль позвоночника, а потом резко раздвинул мои ноги, опускаясь на живот между ними. Его рот и руки вернулись на мои ягодицы, и я жалобно выдохнула, сдаваясь для всего, что бы он ни сделал.

      Римман целовал и прикусывал мои округлости и негромко постанывал, щекоча дыханием кожу. Его пальцы проскользнули вниз, раздвигая мои уже мокрые складки и стали двигаться внутри в очень медленном темпе. Рим чуть согнул пальцы и при каждом мучительном скольжении касался какой-то точки внутри, едва заметно, но от этого моё тело шло волнами и сжималось вокруг его пальцев. И каждый раз ощутив это, Рим тихонько рычал. Вскоре я уже не могла думать и только прислушивалась к этому танцу, в который властно вовлек Римман моё тело.

      И когда его язык опять прикоснулся к моему анусу, больше не было ни сил, ни желания прятаться или смущаться.

      Пальцы внутри меня стали ускоряться, и я совсем уже не контролировала себя, все настойчивей толкаясь навстречу его руке и языку. Рим опять довел меня до состояния, когда я балансировала на самом краю, изнывая от желания сорваться вниз, но не в силах сделать этого, пока он мне не позволит. Жгучие слёзы полились из моих глаз, выступившие когти кромсали простынь, а воздух отказывался поступать в легкие, сколько бы я ни хватала его ртом. Я отчаянно пыталась сама сделать хоть что-нибудь, буквально преследуя пальцы Риммана жадными вращениями бедер. Но он ускользал вместе с моим оргазмом.

      - Рим, пожалуйста, пожалуйста, - прорыдала я.

      И в этот момент пальцы в моем лоне стали толкаться резче, а сзади в меня мягко, но неумолимо стал проникать еще один жесткий палец Риммана. Я закричала от шока и наслаждения, когда ощутила их соприкосновение через тонкую, предельно чувствительную преграду внутри меня.

      - Давай, Ники! - скомандовал Римман, и это сработало как детонатор.

      Я взорвалась, крича и извиваясь, боясь, что умираю и одновременно желая этого невыносимо.

      Меня еще трясло и подбрасывало на постели, а раскаленное тело Риммана уже вжало меня в постель. Его рука проскользнула под мой живот, приподнимая ему навстречу и твердый, как кость, член бесцеремонно ворвался, требуя для себя все пространство, что я могла ему дать. Мои мышцы еще сокращались внутри вокруг Риммана, и я почувствовала, как он выгнулся, рыча в потолок.