Лиловые орхидеи

Когда он сегодня приехал в гостиницу, ему дали конверт, сказали, что его счет был оплачен и он был выписан. В конверте лежал ключ к моему дому и кольцо из «Дейв энд Бастерс».

Я всегда плохо играла в гляделки. Я всегда проигрываю. И этот раз не исключение. Я отвожу взгляд, закатываю глаза и произношу:

– Ладно! Я тебя люблю, понял? Я тебя люблю так, что у меня болит сердце, когда тебя нет рядом. Мне нравится, что ты так любишь Мэддокса. Мне нравится, как ты заботишься о нас. Мне нравится наша дурацкая игра с картошкой фри. Мне нравится, что ты хранил мой брелок все эти годы. Мне нравится, что я хранила это дурацкое кольцо. Мне нравится, что ты ни разу не пожаловался, что в последние два месяца тебе приходилось каждые выходные летать через всю страну. Мне нравится, что ты сказал, что готов делать это вечно. Я все это люблю, – говорю я сквозь слезы и смотрю в его блестящие глаза.

– Прости, – говорит он хриплым голосом. – Ты не могла бы повторить, а то я не расслышал?

Мы смеемся сквозь слезы, и он берет мое лицо в ладони.

– Я тебя люблю, ковбой.

Гэвин ненадолго прикрывает глаза, внимая моим словам.

– Я тоже тебя люблю, милая, – шепчет он в мой рот, а его губы мягко прижимаются к моим.

Я позволяю его губам захватить меня, пока у меня хватает дыхания. Потом я прерываю поцелуй и говорю:

– Но это еще не все.

– Не все? – спрашивает он, спускаясь ниже и дразня мою шею языком.

– Я выписала тебя из гостиницы, – говорю я.

– Знаю. Мне сказали.

Он улыбается и покрывает меня легкими поцелуями.

– Но я не распаковала твои вещи здесь, – говорю я.

Он прекращает меня целовать и в недоумении поднимает на меня глаза.

– Ты заберешь их в Лос-Анджелес, – говорю я.

Его брови сдвигаются, а улыбка исчезает. Но прежде чем он успевает что-нибудь произнести, я объясняю:

– И все наши вещи тоже.

Его недоумение превращается в шок.

– Что?!

Я улыбаюсь и беру его за руку.

– Конечно, если ты хочешь, чтобы мы с Мэддоксом поехали с тобой.

– Вы поедете в Лос-Анджелес? – спрашивает он, не веря своим ушам.

– Мы не просто поедем, мы туда переедем, – говорю я. – Я могу писать где угодно, Гэвин. Это совершенно логично. Кэлли родом из Лос-Анджелеса, так что она вне себя от счастья. Так всем будет удобнее. Мы будем часто приезжать сюда, – продолжаю болтать я. – Что ты об этом думаешь?

– Я думаю, что чертовски люблю тебя, Бэйлор Кристина Митчелл, – говорит он, берет меня на руки и несет в мою спальню.

М‐м‐м… то есть в нашу спальню.

Глава 41

Я смотрю в окно на проплывающие внизу мягкие облака и думаю о водовороте событий последних недель. Оказывается, можно просто взять и переехать почти без подготовки. Мой агент и издатель находятся в Нью-Йорке, но писатели часто живут далеко от своей команды поддержки. Благодаря всевозможным технологиям мы с ними легко можем оставаться на связи.

Мы с Гэвином решили оставить дом. Мы будем часто приезжать, поэтому хотим, чтобы у нас тут было свое гнездышко. К тому же я выросла в этом доме, и возможно, мои родители захотят там жить, когда выйдут на пенсию.

Обсудив все с моей семьей, командой, обеспечивающей нашу безопасность, и полицией, мы решили никому не сообщать, что я переезжаю. Если кто-нибудь спросит, то официальная версия заключается в том, что я уехала в длительный отпуск. Поэтому мы попрощались с Коллином и Джейком, решив, что за пять тысяч километров от моей преследовательницы телохранители нам не понадобятся.

Я разглядываю частный самолет, который Гэвин арендовал для переезда. Он не хотел отправлять наши вещи по морю, поэтому мы загрузили чемоданы, а также около двадцати коробок в багажный отсек небольшого, но роскошного самолета. Я оставила мебель и много вещей в нашем доме в Мейпл-Крик. Гэвин заверил меня, что он обо всем позаботился: разорвал договор аренды своей холостяцкой квартиры, который заключил всего несколькими месяцами ранее, и подписал новый договор – на аренду квартиры с четырьмя спальнями и с видом на океан.

Кэлли, разумеется, едет с нами: она выросла неподалеку от Лос-Анджелеса и рада туда вернуться после трех лет вдали от дома. Она согласилась и дальше быть няней Мэддокса, но жить с нами она больше не будет. Кэлли остановится в доме своих родителей, пока не подыщет себе собственное жилье.

Я наблюдаю, как Гэвин и Мэддокс играют в скраббл, и переживаю, как все это повлияет на нашего сына. Он был ужасно рад, когда узнал, что мы переезжаем в Калифорнию и будем жить с Гэвином. Но ведь после того, как новизна пройдет, он станет скучать по своим друзьям. По бабушке и дедушке. По тете Скайлар и дяде Крису.

А я разве не буду скучать?

Гэвин говорил правду, когда сказал, что обо всем позаботился. Мы заходим в наш новый дом – это квартира на десятом этаже, из окна которой видно, как волны разбиваются о высокие скалы внизу. Я поражена, как много он успел всего за две недели.

Мэддокс выбегает из комнаты дальше по коридору.

– Мама, мама, смотри! – вопит он.