Лиловые орхидеи

Гэвин успокаивающе хлопает меня по ноге под столом. Он знает, как тяжело мне сохранять молчание.

– А у тебя? – спрашивает Мэддокс. – Тебе кто-нибудь нравится?

Гэвин кивает и бросает быстрый взгляд на меня.

– Да, – говорит он. – Я люблю одну женщину.

– И кто она? – спрашивает Мэддокс.

Почти незаметная улыбка появляется у Гэвина на лице, и он произносит, как капризный ребенок:

– Эй, так нечестно! Ты задал второй вопрос подряд. Сначала я задам вопрос тебе.

– Ой, извини, – говорит Мэддокс.

– Так, у нас почти кончилась картошка, и у меня есть один очень важный вопрос, – говорит Гэвин, становясь совершенно серьезным.

Мэддокс широко раскрывает глаза в ожидании вопроса.

– Как мне тебя называть, Макс или Мэддокс?

Мэддокс наклоняет голову и обдумывает свой ответ. Он смотрит на свои футбольные шорты и ковыряет их, прежде чем ответить.

– Ну, только члены семьи называют меня Мэддокс.

Сын смотрит на меня, и я пожимаю плечами, чтобы показать, что он должен сам принять это решение.

– Так что, думаю, ты тоже можешь так меня называть. – И тихо добавляет: – Или вот тем прозвищем.

– Прозвищем? – спрашивает Гэвин, потом до него доходит, и он улыбается: – А‐а‐а, ты имеешь в виду «дружище»?

Мэддокс смущенно кивает и берет еще картошку.

– Договорились, дружище, – с гордостью говорит Гэвин. – Итак, Мэддокс, остался последний кусочек картошки. Хочешь, я задам тебе еще вопрос, чтобы ты съел последнюю картошку?

Мэддокс смотрит на картошку и отвечает:

– Нет, лучше я спрошу.

Он делает паузу и ерзает на стуле. Затем оглядывается вокруг на другие семьи в ресторане, потом возвращает взгляд на Гэвина. Он нервничает.

– М‐м‐м… можно мне… м‐м‐м… можно я буду называть тебя… папой?

Гэвин хватает меня за руку под столом, и я отворачиваюсь, чтобы Мэддокс не заметил, что по щекам у меня катятся слезы. Я слышу голос Гэвина:

– Я хочу этого больше всего на свете.

Он отпускает мою руку и поднимается из-за стола.

Гэвин обходит стол, подходит к Мэддоксу и обнимает его.

– О‐о‐ой, – пищит Мэддокс. – Ты слишком сильно меня сжимаешь… пап.

Я вижу улыбку Гэвина. Кажется, это самая счастливая улыбка, которую я когда-либо видела на лице мужчины. У него блестят глаза, когда он шепчет:

– Прости, дружище. Я пропустил много обнимашек. Наверное, я просто пытаюсь наверстать упущенное.

Наконец я тоже присоединяюсь к беседе, и мы разговариваем, и смеемся, и шутим, пока все не наелись. Я почти уверена, что это был лучший ужин в жизни Мэддокса.

Может, это был лучший ужин и в моей жизни тоже?

Глава 35

– Наш ребенок – гений! – заявляет Гэвин, выходя из спальни Мэддокса – тот настоял, чтобы Гэвин почитал ему перед сном.

Я хихикаю:

– Все родители так думают про своих детей.

– Нет, он правда гений, – настаивает он. – Ему всего семь, а он знает каждую деталь про каждого персонажа из «Гарри Поттера», черт побери!

Я киваю:

– Ну это неудивительно. Я читаю ему эту серию уже два года. Когда мы заканчиваем последнюю книгу, он тут же требует начинать сначала.

– А сам он ее не читает, потому что это для него слишком сложно? – спрашивает он.

– Нет, он вполне способен осилить ее самостоятельно, – говорю я. – Он просто не хочет. Как родитель, ты скоро узнаешь, что больше всего на свете детям нужно твое безраздельное внимание.

Мы идем по коридору, Гэвин удерживает меня за руку и прижимает к стене. Он удерживает меня, прижав обе руки на уровне моего лица, окружая меня своей мускулистой силой. Он наклоняется ко мне. Так близко, что наше дыхание смешивается и я чувствую фруктовый запах вина, которое мы пили, вернувшись домой.

Его глаза очерчивают контур моих губ, а язык облизывает нижнюю губу. Внезапно я начинаю ревновать. Я испытываю ревность к его языку. Он не поцеловал меня. Он даже не прикоснулся ко мне, но внутри у меня скапливается пламя, а дыхание ускоряется вместе с пульсом.

– Теперь, когда ты получила мое безраздельное внимание, – шепчет он, – что ты хочешь со мной сделать?

Несмотря на усиливающееся желание, мой первый инстинкт – бежать. Защитить свое сердце. Оно помнит, что он заставил меня почувствовать в начале недели. Оно помнит, как я хотела его, как я плакала вместе с ним, как идеально мы подходили друг другу. Я подныриваю под его рукой и прохожу в гостиную.

– Бэйлор! – зовет он, следуя за мной.

Я подхожу к входной двери и открываю ее.

– Сегодня был отличный день, Гэвин. Я рада, что вы с Мэддоксом так хорошо поладили.

У него такой вид, словно я дала ему пощечину.

– Ты меня выгоняешь?

– Давай не будем спешить. Не будем торопить события, – говорю я. – Пожалуйста.

Он вздыхает и переступает через порог. Затем оборачивается и притягивает меня к себе:

– Я уйду, но только после вот этого, милая.