Лиловый (Ii)

   Разумеется, Зено желал знать, что бы хотелось увидеть драгоценному гостю; возможно, его интересует ежедневная жизнь обитателей Централа? Знаком ли он с искусством театра, существовали ли подобные занятия на его погибшей родине?.. Леарза, продираясь сквозь дебри языка, вынужден был кое-как отвечать. Тут он краем глаза отметил, что Дандоло распрощался со своими спутницами и стоит совершенно один в тени тяжелого гобелена, за которым открывается арка в соседнее помещение; черные глаза живчика определенно следили за руосцем. Утомительный разговор продолжался; наконец Леарза нашел хитрый выход из положения, заявив, что не желает привлекать к себе столь много внимания, потому, пожалуйста, пусть уважаемые господа проводят время в свое удовольствие, а он бы не отказался понаблюдать пока что со стороны. Зено и Тегаллиано переглянулись, однако возражать ему никто не стал, и старика советника почти сразу увлекли в сторону какие-то знакомые, а Тегаллиано отправился промочить горло.

   Леарза остался один. Он медленно, осторожно шел через огромную залу, периодически люди заговаривали с ним; он вынужден был отвечать, время от времени даже останавливаться. Наконец цель его длинного пути оказалась перед ним, Дандоло по-прежнему стоял на том же месте, когда Леарза приблизился к нему, молчаливо нырнул в полумрак арки. Леарза последовал за ним.

   -- Еще немного, -- услышал он шепот. -- В такой толчее наше отсутствие заметят не сразу.

   Он послушался; живчик провел его по длинному коридору, наконец будто отыскал то, что хотел, и уверенно открыл резную дверь. Они оказались в небольшой комнате, заставленной книжными шкафами; чужие голоса отдаленно доносились до них, но Леарза был уверен, что здесь никто им не помешает. Уже потом только он озадачился подобной таинственности, но в любом случае удивляться было поздно.

   -- И как только они выпустили вас, -- негромко произнес Дандоло; во всем его существе сквозило теперь нетерпеливое волнение, он не мог постоять спокойно и принялся ходить по кабинету, хрустя пальцами. -- ...А! Вы плохо понимаете наш язык?

   -- Достаточно, -- сдержанно ответил Леарза и извлек из-под полы пиджака планшет; глаза живчика так загорелись при этом, что Леарза едва не рассмеялся. -- Со словарем я справлюсь. Господин Фальер разрешил мне перемещаться по городу в сопровождении этого Тегаллиано. Он --

управляющий

, я правильно понял?

   -- Да, и он мерзкий тип, предупреждаю вас, -- решительно сказал Дандоло, заставив себя оторвать взгляд от планшета. -- Будьте осторожны с ним. И особенно с этой вещью. Вам разрешили осмотреть кварталы бездушных?

   -- ...Я так понимаю, -- чуть растерялся Леарза, -- мне не запрещали этого, во всяком случае.

   -- Старайтесь, чтобы они не видели ее, -- нахмурился Дандоло. -- Ведь вы правда с другой планеты? Не из них?

   -- Нет, хотя я уже два с лишним года провел среди них.

   -- И на вашей родине все было... как у нас?

   -- Конечно, нет. У нас все было по-другому. -- Леарза заглянул в планшет. -- Наш народ утратил память о Тирнан Огге и его учении, хотя все равно мы шли по этому же пути. Среди нас были Одаренные: люди с талантами, но не такими, как ваши.

   Глаза живчика забавно зажглись.

   -- И как? -- спросил он. -- Как вам... жить среди них? Пользоваться их технологиями?

   На этот раз Леарза не выдержал и рассмеялся; восторженность Дандоло была ему хорошо понятна.

   -- Я привык, -- потом сказал китаб. Догадавшись, протянул планшет. -- Посмотрите.

   Дандоло принял плоскую машинку, как величайшую драгоценность; от прикосновения экран ее вспыхнул, и живчик едва не выронил ее, потом уж осторожно попробовал провести по экрану пальцем.

   -- Вы знаете, как она работает?

   -- Да, я даже как-то разбирал ее, -- улыбнулся Леарза, наблюдая за ним. -- Я бы подарил ее вам, но второй мне сейчас, боюсь, не добыть.

   Лицо Дандоло немного омрачилось, и он бережно вернул планшет владельцу.

   -- И я бы все равно отказался, хотя спасибо вам за доброту, -- сказал он. -- Но мне владеть такой вещью опасно.

   -- Если они и вредят душе, то я не заметил, -- осторожно заметил Леарза. Дандоло фыркнул:

   -- Души мне не жаль, но меня и так подозревают. В последнее время я просто вынужден был вести себя, как идиот. Ваше появление все меняет... Леарза, прошу вас, передайте остальным, чтобы они ни в коем случае не упоминали об искусственных людях.

   -- ...А откуда вы знаете, что среди них есть искусственные люди? -- удивился Леарза.

   -- Долго рассказывать, -- отмахнулся живчик. -- Главное, передайте... это не пойдет вам на пользу, если они узнают. Искусственные люди -- то, чего больше всего боятся здесь. С вашими машинами они могут примириться, пусть на короткий срок, но искусственного человека тут не потерпят...

   Леарза промолчал. Теперь, когда собеседник его не улыбался и вовсе нахмурил брови, видно стало, что ему все-таки не двадцать лет; вокруг его черных глаз собрались тоненькие морщинки, а черты лица явно уже обрели взрослую жесткость.

   Потом выражение Дандоло опять сменилось, он дернул уголком рта и грустно как-то улыбнулся.