Лиловый (Ii)

   -- Как пожелаете. Когда наши далекие предки только прибыли на Анвин, часть их твердо решила отказаться от использования сложной техники и уйти в степи, чтобы следовать пути Тирнан Огга; остальные оказались слишком слабы духом и остались на прежней стоянке. Со временем ушедшие к берегам Атойятль развили в себе таланты, и тогда увидевшие это малодушные поняли, что они были неправы, и тогдашние лидеры принесли друг другу клятву; слабовольные потомки первых поселенцев взяли на себя заботы о материальной стороне нашего бытия, тогда как предки нынешних аристократов обязались всех себя посвятить дальнейшему развитию духа. Это деление соблюдается и по сей день. Я понимаю, со стороны это может выглядеть... подобно рабству. Но уверяю вас, господин Леарза, -- и вы сами это сейчас увидите, -- бездушные не считают себя рабами.

   Леарза промолчал. Они достигли промышленной зоны, фотографии которой ему тоже доводилось уже видеть, и вот перед ними оказались широкие дымящие трубы завода. Несколько огромных бетонных зданий были окружены высоким забором; там, внутри, какие-то люди в рабочих комбинезонах грузили тяжелые рулоны листового металла, а из недр зданий доносился мерный грохот и лязг.

   -- Разумеется, наши технологии после технологий Кеттерле должны показаться вам примитивными, -- будто оправдываясь, произнес Тегаллиано. -- И мы, пожалуй, могли бы за истекшие века добиться большего научного прогресса, но мы никогда не хотели заменять человеческого труда машинами.

   -- Я знаком с работами Тирнан Огга, -- негромко отозвался Леарза. -- И вполне согласен с той частью, где говорится, что если машины лишат человека необходимости трудиться, человек деградирует.

   -- К тому же, на машины нельзя полагаться, -- мягко добавил его спутник. -- Машины ломаются.

   Леарза ничего не ответил; Тегаллиано без лишних слов сопроводил его в багровое лоно завода.

   Чувство дежа вю охватило руосца; они шагали по стальным лестницам, узким мостикам над чанами с кипящим металлом, все здесь полыхало и светилось в темноте. Правда, повсюду были люди в касках, эти люди выполняли свою работу, будто бы мало обращая внимания на посетителей.

   -- Полагаю, впечатление будет неполным, если вы не поговорите с одним из рабочих, господин Леарза, -- сам предложил Тегаллиано. -- Вот... хотя бы этот парень возле панели управления; он занимается тем, что следит за движением ковшей с металлом.

   И, не дожидаясь ответа, Тегаллиано сам подошел к закованному. Леарза спешно последовал за ним. Человек, на которого пал их выбор, был самый обычный работяга, одетый в не очень чистый комбинезон с прожженной в двух местах штаниной, на голове его была каска, лицо и само по себе смуглое, да еще покрытое шлаковой пылью.

   -- Как тебя зовут? -- обратился к нему Тегаллиано.

   -- Унгва, господин, -- покорно ответил тот и только коротко посмотрел на Леарзу.

   -- Расскажи о себе, Унгва, -- тогда сказал Тегаллиано. -- Нравится ли тебе твоя работа?

   -- Неплохая работа, господа, -- будто чуточку осторожно сообщил Унгва. -- Я предпочитаю ночную смену, и платят за нее больше. Я тут уже восемь лет работаю.

   -- Есть у тебя семья?

   -- Конечно, а как же. Родители, два брата, сестра, жена и двое собственных детей. Братья тоже работают здесь, и отец: он уже стар, но его взяли сторожем, это ему по нраву. Жена у меня на хлебопекарном заводе. Дети еще маленькие, ходят в школу.

   Тегаллиано кивнул ему и оглянулся на Леарзу; тот понимал, чего от него хотят, и тоже задал свой вопрос:

   -- Тебе когда-нибудь хотелось стать аристократом, Унгва?

   Смуглый рабочий пожал плечами.

   -- А кому не хотелось бы, господа! Но у всех свой долг. Я рад, что у меня есть мое занятие, что я приношу пользу другим людям.

Он ведет бедолагу на веревочке, будто марионетку

.

   У Леарзы дернулось веко; он сделал вид, будто что-то попало ему в глаз.

   "С чего ты взял?!" -- яростно подумал он. Но ответа не было; вместо того Тегаллиано спокойно сказал, обращаясь к рабочему:

   -- Спасибо, Унгва. Больше не будем отвлекать тебя.

   -- Удачной тебе смены, -- брякнул Леарза, уже поворачиваясь, чтобы пойти дальше за своим провожатым. Внутри у него царил раздрай.

   ***

   Даже профессор, кажется, в последнее время о чем-то серьезно беспокоился; разведчики, те и вовсе без конца шушукались между собой, помрачнели. Тревога снедала и капитана Касвелина, потому что со станции приходили дурные новости: выяснилось, что у сломавшегося двигателя перегорела центральная схема, и придется доставить новую с Кэрнана. Сама по себе поломка -- не такое уж необычное дело, но никто на станции не мог взять в толк, отчего она произошла.