Линия красоты

— Мы ведь не хотим, чтобы вы вылетели через ветровое стекло, — объяснил он леди Типпер.

— Надеюсь, этот ресторан вам понравится, — жизнерадостно проговорил Джеральд, жестом приглашая Мориса сесть с ним рядом на переднее сиденье.

— О, Морису нельзя ничего жирного и острого, — проговорила Салли. — Видите ли, у него печень… — И с жалобной миной добавила: — Боюсь, даже наш вчерашний ужин оказался для него чересчур тяжел.

— Не беспокойтесь, все будет хорошо, — не моргнув глазом, безмятежно отвечала Рэйчел.

Джеральд, огорченный невниманием гостей к красотам мануара, решил свозить их в Перигё, в ресторан «Chez Claude[16]» — удовольствие, которое обыкновенно приберегалось на последний день отдыха.

— Вот увидите, повар у них и вправду заслуживает третьей звезды по мишленовской шкале! — обещал он.

— Честно говоря, мы не такие уж большие гурманы, — с кислой улыбкой отвечала Салли Типпер.

Наконец появились Кэтрин и Джаспер, и Уани со смехом втиснулся вместе с ними в третий ряд. Тоби, словно привратник, захлопнул двери, и «Рейнджровер», мягко зарычав, унесся прочь на обед, который Нику представлялся адской мукой — не из-за города или ресторана, а из-за компании, которая там собралась. Тоби положил руку ему на плечо и повел его обратно в пустой молчаливый дом.

Он приготовил сандвичи на двоих — неторопливо и старательно, нарезая и укладывая на хлеб холодную курицу, салат, оливки, дольки помидоров, которые брызгаются соком, стоит их надкусить. Сандвичи получались неаккуратные, и Тоби с извиняющейся улыбкой заметил Нику (который когда-то подрабатывал в лавке сандвичей и всю эту премудрость изучил в совершенстве), что он, мол, не голубой, так что, не взыщи, с чувством стиля у него плоховато. Потом они отправились с сандвичами к бассейну’ и пообедали под тентом, брызгая соком помидоров и роняя салат себе на колени.

— Хорошо, правда? — сказал, помолчав, Тоби. — Тихо так…

— Ага, — ответил Ник и улыбнулся. Оба они были в темных очках и не видели глаз друг друга.

— Пива хочешь? — спросил Тоби.

— Почему бы и нет, — ответил Ник.

Тоби отправился в домик и принес из холодильника пару бутылок «Стеллы». Пиво стало чем-то вроде сигнала к разговору, но ни один не знал, с чего начать. Наконец Ник спросил:

— А когда уезжают Морис и Салли? — хотя и сам знал ответ.

— Забавно, что ты спросил, — сказал Тоби. — Я как раз сам об этом думал.

— Не знаю, сколько еще я смогу ее вытерпеть.

— Да, ты у нас просто герой, — почти неодобрительно заметил Тоби. — Хотя она ведь знаток оперы, и все такое.

Ник пригляделся, пытаясь разобрать сквозь две пары солнечных очков, не шутит ли Тоби — но тот, кажется, вполне серьезно полагал Салли Типпер знатоком оперы.

— А он — просто классический филистер, — сказал он.

— Он просто ублюдок, — добавил Тоби, который, в отличие от своего отца, почти не матерился.

Ник решил сделать это за него:

— Да, настоящий говнюк.

— Нет, в самом деле.

— Объясни, зачем они вообще сюда приехали?

— По делам, разумеется… — Помолчав — он не любил критиковать отца — Тоби договорил: — Знаешь, папа, кажется, всегда хотел, чтобы мы стали одной счастливой семьей, но потом… ну, после этой истории с Софи… теперь он ведет себя так, словно ничего не случилось.

— Значит, дела… — проговорил Ник; ему не хотелось заводить разговор об «истории с Софи». — Типпер ведь, кажется, очень богатый человек?

— Один из богатейших в стране.

— А что ему принадлежит?

— Ник, да ты что! Неужели не слышал о «Типпер компани»? Это же огромный конгломерат!

— А, ну да, конечно…

— Типпер создал его в семидесятых. История была не совсем красивая, после этого его многие возненавидели, зато он стал миллионером.

— Да-да…

— Слушай, где ты был все это время — Чосера читал?

Ник порозовел и охотно засмеялся в ответ. Ему нравилось, когда Тоби его поддразнивал — в этом было что-то очаровательно эротическое. И странно волновало то, что Тоби разбирается в миллионах и конгломератах. Как и то, что он работал в газете, а его отец имеет какое-то отношение к иммиграционной политике или к условиям содержания заключенных.

— Я заглядывал в его факсы, но они словно на иностранном языке написаны.

— Да, представляю.

— Ну, знаешь, сплошные цифры и все такое.

— Ха! Я тоже туда заглядывал. Там все больше о недвижимости, думаю, и папа этим интересуется.

— Сэм Зиман мне говорил, что у Джеральда дела идут отлично.

— Ага. И у него какие-то новые планы.

— У него всегда новые планы…

— Ну да. Знаешь, он в последнее время очень скучает.

— Верно, хотя…

— Я хочу сказать, скучает здесь, во Франции.

— Он ведь всегда говорит, что ему здесь нравится?

— Нет. Ему нравится сама идея. Ну, понимаешь… — Тоби частенько случалось высказывать умные мысли вот так, между делом и в нарочито неясной форме, словно он не сам до этого додумался, а от кого-то услышал.

— Наверное, скучает по Лондону, — заметил Ник, гадая про себя, понимает ли Тоби его намек.

— По работе он скучает, — ответил Тоби.

Ник неуверенно рассмеялся, но промолчал — вместо этого встал и стянул тенниску.

— Хорошая мысль, — сказал Тоби, поднялся и, без нужды потянувшись, сделал то же самое.