Липовый барон

— Если ты так заботишься о смерти, то почему вы не вскрываете себе вены и лечите других людей? — сказал я, припомнив невнятные слухи, что собирал про жрецов бога смерти.

— Тебе этого сейчас не понять. Жизнь не может без смерти, и наоборот. Нужен баланс. И как можно взглянуть на бога, только если не через глаза умирающего? Незримая смерть, от которой вымирают целые страны, — разве это не показатель его силы?

— Я слышал, вы её лечите?

— Видишь огонь? Сейчас он маленький, а потом вырастает, и его надо останавливать. Если сумел зажечь, то сумей и погасить, иначе не ты властитель огня, а он твой повелитель. Думаешь, моему богу не надо временами останавливать лишние потери? Потому и лечим. Кто умеет лечить, тот умеет и травить, и наоборот. Не задумывайся. Это самое основное, что я могу сказать, не нарушая обетов. Всё на самом деле гораздо проще и сложнее при этом.

Я надолго прогрузился. Думалось разное, но основная мысль свербила мозг.

— Ты мне поможешь?

— Смотря в чём…

— Надо в одну лавочку съездить и имущество кое-какое выкупить. Лавочник что-то не захотел продавать мне ворованное и чуждое этому миру. Тогда я начал клясться богами. Имя Рарнора его слишком сильно испугало. Твоё присутствие, думаю, сделало бы его сговорчивее…

— Не поеду… — огорчил меня словами Халмор.

— Халмор…

— Не перебивай! Я тебе не отказываю в помощи! Мне просто лень ехать куда-то. Поедет мой ученик, — усмехнулся жрец. — Ему надо опыта набираться. Понимать, что о нас думают… Он будет моим представителем, — задумчиво изрек жрец. — И всё на этом!

Ну, раз всё, то всё. Разговоры закончились. Договорились на завтра с утра съездить в лавку в Перевалку. Так-то мне это не совсем в масть. У меня завтра служба, но с другой стороны, я не хотел упускать возможность узнать что-то о земляках.

Перебьются без меня полдня в карауле. Пришлю Гумуса, пускай он десятнику по ушам проедет, что я болею и буду чуть позже. Не думаю, что начальник окажется гнидой и меня не прикроет. Долг платежом красен…

* * *

С мальчиком на конях едем в лавку старьёвщика. Халмор навязал на мою голову бывшего посыльного, что принёс маляву от Антеро. Паренёк стал послушником и, в общем, об этом ни хрена не жалел. Давней мечтой его было пробраться в Холм, чтобы там парня подобрали добрые тётеньки и накормили.

Я не стал развеивать эту его глупость. Даже если он в Холм и пробрался бы, то сомневаюсь, что он там что-то хорошее узнает. В лучшем случае тюрьму изучил бы изнутри, в худшем — поселился у богатого дворянина дома и однажды попрощался бы со своей девственностью с заднего входа…

Надо отметить, что паренёк держался в седле, как я на корове без седла, и при этом смазанной вазелином. Ничего не поделаешь, статус послушника самого Рарнора — нельзя пешком идти!

Паренька звали Ч-жур, странное имечко, но не мне об этом судить. На груди у него была большая позеленевшая медная бляха — какой-то знак, что он служитель культа. Она, по ходу, нужна для малоизвестных, Халмор такой ерундой не пользуется, его и так все весомые люди знают.

Бляха, к моему удивлению, временами светилась каким-то гнилостным светом. Что за мир?! Куда ни плюнь, на мага попадёшь или на их поделки! Нет, чтобы по-честному: я тебе — кистенём по кумполу, а ты мне — копьём в бок. Магия и религия — неучтённые факторы в моей простой картине мира.

* * *

— Ну что, начнём разговор заново?! — начал я с порога борзеть.

Паренёк стоял в стороне и начищал медную бляху подолом новенькой серой мантии.

— Чего тебе надо?

— Тащи всё странное, что у тебя есть. Ну и нужен откровенный разговор, — чуть сдал обороты я.

— Не в своё дело лезешь!

— Так и ты не своим делом занялся! Или ты думаешь, это не так?

— Чего уж тут… Сначала маги… Потом ты…

— Маги?

— Приходили, смотрели, часть забрали…

Ну вот! Плакала моя двустволка!

— Тащи, что осталось. Конфисковывать не буду, выкуплю по-честному… — обещал я, боясь, что он под прилавком что-нибудь забудет.

Выбор не поражал. Ботинок с шипами больше не было. Верёвок тоже стало меньше. Большей части всяких альпинистских хреновин тоже не было.

— Это всё?! Больше ничего нет? — сказал я, показав патрон.

— Эти штуки все забрали. Забрали и артефакт, что ими плевался… — начал мне плакаться старьёвщик.

— Ты мне по ушам не езди! Ч-жур, иди сюда! Скажи мне, он врёт?

Вот это был конкретный наезд. Брал на слабо. Я не знаю, что там эти жрецы могут и что не могут, но ведь я не один такой незнающий.

Паренёк замешкался, перестал натирать бляху и испуганно посмотрел на меня. Блин! Не мог, что ли, подыграть?!

— Мне что, нэхт Халмора напрягать по такой ерунде?! Как вернёмся, всё выскажу твоему наставнику! — продолжал я играть при засвеченных картах.

— Не надо лишних действий… Это не всё… — сломался старьёвщик, поведясь на мою игру. Его так-то тоже можно понять.

Как часто в вашей жизни подзаборная рвань, что пыжится связями, приводит кого-то в подтверждение своих слов и, брызгая слюнями, что-то из себя строит?! Один раз не соврал, может, и второй раз не врёт!

— Сейчас принесу всё оставшееся… — продолжал торговец.