Лирика

Я не спрашиваю, доставил ли ты мне посланье,

Исполненное некоего таинственного значенья.

Ты мне интересен тем, что я не видал тебя прежде,

И несомненно, будь ты хоть чуть почище

1ы выглядел бы иначе и сюда играть не пришел бы.

Играй же на пыльной этой земле, мой мальчик.

Я отмечаю твое присутствие лишь глазами.

Лучше видеть что-то впервые, чем знать это прежде.

Потому что знать - это ни разу не видеть впервые,

А не видеть впервые - это значит знать понаслышке.

Грязь, которой грязен этот ребенок,

она особого рода.

Играй же! Хватаясь за камень, оказавшийся у тебя

под рукою,

Ты знаешь, что и зачем ты берешь в свою руку.

Может ли быть философия достоверней, чем эта?

Никакая другая никогда не придет играть к моему

порогу.

x x x

Мистик, пытаешься ты вникнуть в суть вещей,

Все зримое ты наделяешь скрытым смыслом,

Лишь для того, чтоб в каждой вещи

Отыскивать ее иную суть.

Мои глаза даны мне, чтобы видеть,

Поэтому я вижу бессмыслицу вещей.

И, видя это, люблю себя за то, что я есть вещь

и ничего не значу,

И потому не поддаюсь истолкованью.

x x x

Каждый день я открываю жуткую сущность вещей.

Каждая вещь есть то, что она есть.

Мне трудно поведать людям, как я счастлив

этим открытием

И достаточно ли мне его

Для полноты бытия.

Я написал много стихов,

Я напишу еще больше...

В каждом стихе я говорю об одном,

Хотя все они разные.

Любая реальность бытия подтверждает

правильность этой мысли.

Иногда мой взгляд падает на камень,

Но я не задумываюсь, чувствует ли он,

Не пытаюсь назвать его братом,

Просто он мне нравится, потому что он - камень,

Он мне нравится, потому что ничего не чувствует,

Он мне нравится, потому что не похож на меня.

Иногда я слушаю, как дует ветер.

Я считаю, что стоит родиться, хотя бы затем,

чтобы почувствовать ветер.

Я не знаю, о чем люди подумают,

прочитав эти строки,

Но скорее всего они должны им понравиться,

потому что мысли мои приходят ко мне сами...

Я не боюсь, что другие подслушают мои мысли,

Потому что думаю, как мне думается,

Говорю, как слова мои говорятся.

Однажды меня назвали поэтом-материалистом.

Я удивился, потому что не думал,

Что меня можно как-то назвать.

Я не поэт, я просто вижу:

Если то, что я пишу, имеет какую-то ценность,

то сам я таковой не имею.

Мой талант здесь, в моих стихах.

Они совершенно не зависят от воли.

x x x

В те дни, когда опять придет весна,

Меня уже, возможно, и не будет.

Хотел бы думать, что весна - как мы, как люди,

И может горько плакать, потеряв

Любимого единственного друга.

Но нет, она ведь даже не предмет

Она скорее способ выраженья.

Не возвращаются ни листья, ни цветы.

Есть новые цветы, и есть другие листья.

Другие есть отраднейшие дни.

Ничто не может возвратиться, повториться,

Все сущее - оно, увы, реально.

x x x

Ты говоришь о цивилизации - мол, ни к чему она,

Во всяком случае - в нынешнем ее виде.

Ты говоришь - все люди страдают - по крайней мере

Большая часть - при таком положении дел.

Ты говоришь - мол, будь по-другому,

страдающих было бы меньше.

Я слушаю тебя и не слышу.

А что толку было бы - слышать?

Услыхав - ничего не узнал бы.

Если б все было иначе - все было б иначе,

и только.

Если б все по-твоему было - было б по-твоему все,

и не боле.

Горе тебе и всем прочим, свой век посвятившим

Изобретенью машины, творящей счастье.

x x x

Если кто-нибудь после смерти моей пожелает

Написать мою биографию - это будет весьма

несложно.

Имеются две основные даты - рожденья моего

и смерти.

Между этими датами - все дела мои и все дни мои

остальные.

Описать меня - дело простое.

Мир разглядывал пристально - как одержимый.

Все сущее любил любовью отнюдь

не сентиментальной.

Не имел желаний, которые не осуществимы,

не обольщался.

"Слышать" было для меня всегда дополнением

к "видеть".

Я понял, что все на свете реально

И все вещи друг с другом не схожи:

Я не разумом это понял - понял глазами,

А иначе я бы не видел различий меж ними.

Однажды мне захотелось спать - как ребенку.

Я закрыл глаза и уснул спокойно.

Кроме того, я был поэтом Природы,

Единственным в своем роде.

x x x

Когда холод приходит порой холодов - это мне

по душе,

Ибо мне, этой малой частице всего, что вокруг,

Все приятно в природе уже потому, что оно

от природы.

Я все трудное в жизни приемлю, как долю свою,

Как приемлю и холод чрезмерный в разгаре зимы

Так приемлю спокойно, без жалоб, как всякий, кто

просто приемлет

И находит великую радость в самом этом факте

приятья,

В этом трудном и мудром приятье велений природы.

Что такое болезни мои и невзгоды,

Как не та же зима моего существа

и всей жизни моей?

Та зима, что приходит внезапно, и мне неизвестны

законы ее появленья,

Но в которой я вижу высокую ту неизбежность,

Как во всем неизбежном, что есть вне меня

и помимо меня,

Как тепло, что восходит от летней земли,

Или холод от зимней земли.

Я приемлю, поскольку я есть человек.

Я, как все, обречен от рожденья иметь недостатки

и делать ошибки,

Но не эту ошибку - желанье понять слишком много,

И не эту ошибку - желанье понять одним разумом

только,

И не тот недостаток - желать, чтобы в жизни

Было нечто такое, что не было б жизнью.

x x x

Строить догадки о том и о том - это я тоже умею.

В каждой вещи есть нечто, которое есть ее суть,

И оно-то и делает вещи живыми.