Лисья тень

Я взглянул на своего врага. Поединки бывают разными. Иногда воины дрались на боккэнах — деревянных тренировочных мечах, — чтобы определить сильнейшего без кровопролития. Некоторые поединки велись «до первой крови», и хотя они тоже были довольно опасны, чаще всего завершались без жертв. Среди умелых самураев большой популярностью пользовались поединки иайдзюцу, по правилам которых двое воинов вставали на расстоянии вытянутой руки, убрав мечи в ножны, а побеждал тот, кто быстрее выхватывал оружие и успевал нанести противнику удар. Такие схватки тоже были опасны, но далеко не всегда приводили к смерти.

— Да, — спокойно подтвердил Они но Микото. — Поскольку вызов исходит от меня, я позволяю вам выбрать тип битвы — какой угодно, хоть иайдзюцу. Но биться мы будем не до первой крови; сдаваться раньше времени тоже нельзя, как и щадить противника. Мы бьемся до смерти. Лишь один из нас сегодня перейдет этот мост — если только у вас нет желания повернуть восвояси.

— Но зачем это все? — спросила Юмеко. — Какая вам польза от убийства людей? Вы и впрямь демон?

— Демон? — Незнакомец в маске искренне удивился этому вопросу. Он посмотрел на девушку и покачал головой. — Нет, вы вряд ли поймете, — мягко сказал он. — Люди, лишенные страсти, никогда не поймут стремления к совершенству. Я не демон. Можно сказать, я художник, у которого вот уже многие годы не было холста для оттачивания навыков. Я посвятил свою жизнь искусству владения мечом, совершенствованию баланса между мной и лезвием. Но драться на деревянных мечах или прерывать схватку, как только покажется первая кровь, — все равно что рисовать картину, будучи лишенным половины красок. «Безопасные» поединки только сбивали меня с толку и ничего мне не давали. Единственный способ проверить свои навыки — это биться безо всяких преград. Только тогда я узнаю, достиг ли я совершенства.

— Но… вы убиваете людей! — воскликнула Юмеко. — Прячетесь на мостах и поджидаете путешественников — и все лишь ради того, чтобы доказать, что вы лучше их владеете мечом. Зачем вам это?

— Прячусь? — с усмешкой переспросил незнакомец. — Какая мерзкая картина. Будь вы мужчиной, я потребовал бы у вас подкрепить свое оскорбление сталью. Нет, Они но Микото вовсе не прячется. Я вызываю воинов на поединок, а потом предлагаю честный выбор. Каждый волен от него отказаться. Несколько воинов на моей памяти отклонили мой вызов, распознав более сильного соперника, и это никоим образом их не опозорило. Я не желаю биться с теми, кто меня не достоин. А честное признание в том, что мы — не ровня, позволяет мне сэкономить массу времени, за что я очень благодарен таким людям. Но зачастую мои соперники оказываются просто чванливыми хвастунами и мнят о себе больше, чем стоило бы. Но, надеюсь, это не тот случай. Итак, Каге-сан. — Он вновь повернулся ко мне. — Смиренно жду вашего ответа. Как вы поступите? Развернетесь и уйдете, как некоторые из предшественников? Или с честью сразитесь с Они но Микото и скрестите с ним мечи?

— Ни то ни другое.

Я явственно ощутил его изумление, хотя лицо было надежно скрыто за маской демона. Ронин ошибся: идеалы чести и славы крайне мало для меня значили. Гордости у меня не было, я совсем не боялся «потерять лицо». Несмотря на внешность, я был не самураем, а шиноби Каге, воином, который нападает из тени, который побеждает врагов обманом и хитростью. Шиноби считались подлыми убийцами, потому что истинные буси всегда бились с врагом лицом к лицу и не опускались до того, чтобы таиться во мраке. Да, у меня была личная честь, я следовал кодексу Клана Тени, но выполнить свою миссию любой ценой было для меня куда важнее, чем Бусидо.

Будь у меня такая возможность, я охотно избежал бы этой битвы. Но Они но Микото был существенным препятствием, а на поиск обходного пути могло уйти слишком много времени.

— Я бы предпочел не драться прямо здесь, — сказал я, чувствуя, как встрепенулся Хакаимоно, словно кровавый тайфун. — Но вы преграждаете мне путь и мешаете выполнить миссию. Я не буду скрещивать с вами мечи — я прорублю себе путь прямо сквозь вас.

— Отлично! — восторженно воскликнул Они но Микото. — Вы почтили меня согласием! Что ж, идите сюда, Каге-сан. Посмотрим, кто из нас лучший воин.

— Юмеко, назад, — велел я, не сводя глаз со своего противника. — Это моя битва, ясно? Не вздумай мне мешать.

Краем глаза я заметил, как она шагнула в мою сторону.

— Только не умирай! — тихо приказала она. — Ты обещал отвести меня в храм Стального Пера. С твоей стороны будет страшно невежливо нарушать обещание из-за собственной смерти, Тацуми-сан!

— Не собираюсь я умирать, — заверил я ее, чувствуя, как Хакаимоно набирает силу, накрывая меня волной ярости и жажды крови. — Уходи, — повторил я. — Уходи в укрытие. Скоро все закончится.

Ронин соскочил с перил, на которых до этого сидел.

— Интересненькое намечается зрелище, — заметил он, сошел с моста и отдалился от него на несколько ярдов, освобождая нам место. Юмеко, немного помешкав, последовала за ним.