Литконкурс Тенета-98

Юлька подумала то же самое. Она слегка удивилась, услышав, что этот вполне цивильный — если не считать серьги в левом ухе — молодой человек интересуется Карой. Нет, Юлька ничего против нее не имела, просто очень уж загадочный человек была Маша Кара. Кто лучше всех умел анализировать стихотворения? А писать портретные зарисовки? А стихи, в конце концов? Она, Маша Кара. И — кто мог напиться до состояния готовальни или обкуриться марихуаны до говорящих кактусов? Тоже она. Правда, эти две ее личности сочетались почти в равных пропорциях, так что, наверное, это не так уж плохо. Наверное, в этом есть особый кайф — приходить примерно к третьей паре мрачной, как сто погостов, и на вопросы о самочувствии отвечать: "На букву «Х», и не думай, что «хорошо». Похмелье дичайшее…". И, в общем, это даже и создает тот самый ореол загадочности и романтичности, который… Ну, люди, не обязательно же так пихаться!..

Народ брал штурмом уже набитую людьми «гармошку», как Зимний дворец. Юлька вернулась к реальности. — Так ты все-таки не юрист? — спросила она. — Физик я, — значительно ответил Тин. — Что мне нравится на физфаке — это декан и дни факультета. — Наши Дни Физики — это наша гордость, лучшее, что создано нами как факультетом… — Это говорил Горький про литературу! — возмутилась Юлька. — Да, — сказал Тин. И опять посмотрел на нее так же внимательно. Юльке показалось, что он имел в виду что-то другое, когда сказал «да», но она решила не льстить себе. И вообще, им через остановку выходить. — Значит, ты физик. А ты знаешь Кельта? — Ну еще бы, мы в одной группе. А что? — Да так, вспомнилось. — Именно «вспомнилось», слово в среднем роде. Мне вспомнилось Кельт…

Тин и Юлька рассмеялись. "Хорошо смеется. Классно смеется", — подумала Юлька и сказала: — Ну, сам понимаешь, обозначать Кельта мужским родом… ввиду его несколько нестандартной ориентации… Хотя в остальном он очень славный мальчик. — Всенепременно. Мы с ним вот уже четвертый год замечательно дружим. — А мы с ним неделю назад поженились. — По приколу? — после недолгой паузы уточнил Тин. — Ну конечно. Я стала его двенадцатой женой. Первые девять мест зарезервированы под мальчиков, десятая — Алька, а одиннадцатой я быть не захотела. — Так ты теперь через него с Рэйном породнилась, — уважительно заметил Тин. — Серьезно? — обрадовалась Юлька. — А как? — А просто. Алька и Кара составляют Единое Целое. А Кара в глубокой своей и бесшабашной юности "вышла замуж" за Рэйна. Так что…

— Сухаревой башни двоюродный подсвечник, — определила Юлька.

Тин снова рассмеялся. "Умница, дочка", — похвалила себя Юлька и тут же спохватилась: — Нам выходить. — Точно, — Тин аккуратно постучал в плечо здоровенного «шкафа», на котором забавно смотрелась шапочка с помпончиком. — Сударь, вы сейчас выходите? — Выхожу, — прогудел «шкаф». Он степенно вышел из автобуса, за ним выпрыгнул Тин и еще успел подать руку Юльке. "Зашибись, — подумала она. — Это вам не пуп царапать грязным пальцем", и посмотрела на часы. — Ну, мне направо. — А мне налево, — подмигнул Тин. — А сколько у тебя сегодня пар?

"Неужели получилось?!" — изумилась Юлька, но все счастье разом померкло, когда она вспомнила, что ее сегодня ждет. — Костя, у меня весь день расписан по часам. Все пары важные, потом я иду на репетицию дебюта к первокурсникам, потом у меня ребенок… — What`s? — Тин непонимающе уставился на нее. — Ну, я репетитором работаю, — объяснила Юлька. — По русскому и литературе… Потом репетиция группы "Кошачий Глаз", а потом рок-кафе. А потом поздно. — Я, возможно, тоже пойду в кафе. Открытие все-таки. Так что… еще увидимся. — Обязательно. Всенепременно, — Юлька улыбнулась, помахала на прощанье рукой и пошла к своему корпусу.

"Ну и что в нем такого? — спросила она себя. — Симпатичный. Глаза… Руку подает, понимаешь. Как мало человеку надо для счастья!..". * * * * * — Юль, не забудь — сегодня, в шесть! — и Алька умчалась вверх по лестнице родного универа, звеня колокольчиками в косичках. Люди недоуменно оборачивались на странную звенящую девушку в странной рубашке, больше похожей на одеяние какого-нибудь Робин Гуда. "Сэконд-хэнд — великая вещь! — подумала Юлька, усевшись на диван и доставая «Идиота» Достоевского. — Спасибо, Алька, что предупредила — сейчас всего четыре часа. Есть почти два в запасе, чтобы подумать, что же подарить тебе на день рождения…". Выбор подарков — это страшная вещь. И Достоевский тут скорее мешает. Юлька с наслаждением запихнула «Идиота» обратно в рюкзак и пошла гулять по магазинам.