Лицом к лицу

- Да-да, сэр.

- Я полагаю, что свидетель предстал перед судом, чтобы дать показания по поводу подсудимой, а не себя самого, - заметил судья Юри Френкелю, - Будьте добры, ближе к существу дела.

- Да, Ваша Честь, но мы просто не хотим, чтобы от суда и присяжных ускользнул хотя бы самомалейший факт... - Адвокат, сейчас не время для речей!

- Конечно, сэр. Теперь, мистер Хэтвей, скажите: вы знали человека по имени Джон Тамелти?

- Кого-кого? - переспросил Маггер.

- Более широко известного как Спотти?

- Ах, Спотти! Ну да, конечно. Он мой дружок был. Закадычный, свой парняга!

- Где теперь ваш приятель Спотти?

- В морозилке.

- Вы хотите сказать - в городском морге?

- Ну да. Кто-то давеча здорово его приморозил! Сунул перышко, не успел тот чуток вздремнуть! - Голос Маггера задрожал от негодования, как будто он желал для Спотти более достойного конца и был бы не прочь встретиться с его последним обидчиком лицом к лицу и свести с ним счеты.

- Именно поэтому Спотти не может присутствовать сейчас на суде в качестве свидетеля в защиту мисс Спейнер?

- Протестую! - закричал районный прокурор, захлопав жирными ладошками.

- Конечно! - недовольно заявил судья. - Мистер Френкель, вы сами знаете, что к чему. Снимаю вопрос. Присяжные не примут его во внимание. - Маггер открыл было рот. - Свидетель, вас не спрашивают! - Маггер захлопнул рот. Продолжайте, адвокат.

- Перед тем как перейти к основному содержанию ваших показаний, мистер Хэтвей, - заявил Френкель, - я хотел бы прояснить еще кое-что для уважаемых господ присяжных. Я спрашиваю вас - помните, что вы отвечаете под присягой! не предлагалось ли вам денежное или какое-либо иное вознаграждение за свидетельство в суде?

- Да ни цента! - с явным сожалением заявил Маггер.

- Вы уверены?

- Ага.

- А со стороны подсудимой?

- Кого-кого?

- Леди, которую сейчас судят?

- Нее-а, сэр.

- А с моей?

- От вас? Неа-а...

- А со стороны кого-либо из друзей мисс Спейнер?

- Мне - ничего.

- А со...

- Сколько раз можно задавать один и тот же вопрос? - язвительно поинтересовался районный прокурор.

- ..стороны кого-нибудь, заинтересованного в оправдании леди?

- Я же говорю вам - никто ничего не платил!

- Но почему тогда вы согласились дать показания, мистер Хэтвей?

- Из-за полиции, - заявил Маггер.

- Из-за полиции?

- Я уперся, говорить не хотел. А полицейские и говорят - ежели до конца не расколюсь, то они настучат моему участковому офицеру.

- О! Полиция заявила вам это, когда допрашивала вас? Когда это происходило?

- В ночь, когда замочили Спотти.

- Значит, именно под давлением полиции вы даете свои показания чистосердечные показания - по данному делу?

- Заявляю протест! - взвыл районный прокурор. - Недобросовестный намек! Еще немного, и он начнет расписывать жестокие методы полиции при самом заурядном допросе!

- Сядьте на свое место, господин прокурор! - вздохнул судья. - Мистер Френкель, будьте добры должным образом формулировать свои вопросы. Я уже устал напоминать вам. Никакие показания, полученные под давлением на свидетеля со стороны полиции, учитываться не могут.

- Прошу прощения, Ваша Честь, - смиренно заявил Юри Френкель. - Я только хотел подчеркнуть, что свидетель дает показания не в результате подкупа со стороны защиты, а в результате допроса с пристрастием в...

- Зачем употреблять такие слова, как "допрос с пристрастием"?! Задавайте свои вопросы, задавайте!

- Слушаюсь, Ваша Честь! А теперь, мистер Хэтвей, я хотел бы попросить вас припомнить некие события, случившиеся в ночь со среды на четверг, тридцатого декабря прошедшего года.

Все присутствующие в зале суда - присяжные, пресса, зрители - настороженно встрепенулись, как будто каждый сказал себе: "Вот оно! Начинается!" Однако толком еще нельзя было догадаться - что именно... Но, подготовленные намеками Френкеля, все уже предвкушали нечто роковое, способное оказаться для обвиняющей стороны чем-то вроде удара ниже пояса. Даже судья вытянул шею. Ведь среди "неких событий" в ночь со среды тридцатого декабря на четверг был и неожиданный переход Джи-Джи Гилд в мир иной.

- Припоминаете ту ночь, мистер Хэтвей?

- Ну да! - с готовностью подтвердил Маггер, словно стоял на исповеди.

- С тех пор прошло уже довольно много времени. Что заставляло вас все это время помнить события вышеупомянутой ночи?

- Крупно поживиться удалось, - ответил Маггер, облизывая губы, как будто припоминая свои былые радости, - Думал - вот удача привалила! Никогда такой не бывала Все в ту самую ночь!

- И что же такого необыкновенного случилось в ту знаменательную ночь, мистер Хэтвей?

Мистер Хэтвей заволновался, губы его беззвучно зашевелились, как бы повторяя про себя события звездного часа его жизни.

- Ну что же вы, мистер Хэтвей, мы ждем! - снисходительно поторопил его Френкель. А глаза его буквально кричали: Да прекрати, болван, мяться, словно репетируешь затверженный с чужих слов урок!