Люби меня полностью

— Ещё раз увижу поползновение налево — вот так стоять и вымаливать прощение будешь перед Костей. Услышала?

Она кивнула, не сводя с меня глаз, и я вытащил палец, цепляясь за полотенце, как за спасительную соломинку. Прошла, пожалуй, минута, прежде чем я услышал звук хлопнувшей калитки.

— Встань. И улыбайся. Инцидент исчерпан.

Я не успел отвернуться, когда она схватила меня за голень и прижалась к бедру:

— Костя ничего не узнает! Никогда! Если ты передумаешь…

— Курица! — зашипел я, резко наклоняясь к ней, отрывая от себя и дергая вверх, чтобы нас не застали в компрометирующей позе. — Я не передумаю. Прекрати унижаться и предлагать себя, как дешевку.

Мы успели разойтись до того, как друг ввалился на веранду, радостно сотрясая воздух, что принес угощения, не замечая между своей женой и мной звенящего напряжения.

Что я сегодня узнал? То, что тёща определенно меня невзлюбит, что ей нравится пожестче и что Костя, кажется, об этом не в курсе.

Хм…

То ли сначала Косте открыть глаза на жену, то ли на дочь, то ли на старого шкодливого друга.

— В баню подкинул?

— Твою мать… Забыл. Не суетись, я всё сделаю. А ты с Мариной… тут…

И я вылетел с веранды, надеясь полчаса урвать на обдумывание сложившейся ситуации.

Вот же нахрен!

* * *

В бане печка отлично горела, огонь облизывал новую подачку, подкинутые дрова. Пузатые железные бока обдавали жаром. И если обычно я с удовольствием переключался на деревенский колорит, который всегда разбавлял мой городской лоск, то сегодня голова гудела от накапливающихся проблем.

Лучший исход — собраться и уехать. Сейчас же. Но Костя не поймет, а Марина может придумать кучу несуществующих причин. А еще Полина…

Остаться, как ни в чем не бывало?

Тут же нарисовалась картинка, как под покровом ночи ко мне в комнату пробирается Лина, я набрасываюсь на нее, как голодный зверь, ставлю раком и толкаюсь в тесное тугое лоно, тут распахивается дверь и в комнату украдкой входит Марина. Ну и в довершение, на шум прибегает Костя в одних трусах.

Епическая картина! Лучший друг и завидный холостяк торчит по самые яйца в их дочери!

Лучше уехать.

Я вышел из бани, уже приняв решение, что не останусь на ночь. Сходим с Костей в баню, поужинаем и я свалю. Поравнялся с аркой, увитой розой, только набивающей свои бутоны, и вздрогнул, почувствовав, как сзади кто-то запрыгнул мне на спину, зажимая шею и обхватывая ногами бедра.

— Что ты делаешь?

— Устроила тебе засаду! Пойдем, покажу мой укромный уголок. Папа мне качели там повесил и со стороны дорожки их не видно.

— Полина, нас хватятся.

— Ну и пусть! Я не боюсь, а ты?

— Не боишься, потому что в детстве тебя явно не допороли.

Лина счастливо улыбнулась, утягивая меня за руку с тропинки в сторону густых кустов сирени.

— У тебя будет время исправить это.

Но в кустах мы, конечно, не вспомнили о сессии и должном наказании. В кустах тянуло оторваться по полной, особенно в свете последнего решения не оставаться с ночевой.

Я тискал её, не в состоянии насытиться близостью тела. Целовал так, будто через секунду насажу девчонку на член и буду толкаться в нее не только языком. Её стоны как музыка ангелов кружили голову. Лина умудрялась стонать даже с занятым моим языком ртом. Как?

Посадив её себе на колени, я прижимал податливое тело, уже скучая, уже разрушаясь от нового расставания.

— На неделе сможешь вырваться? — спросил между поцелуями, убирая настойчивые пальчики, пытающиеся пробраться под ремень джинсов.

— Не знаю. Папа утром везет на работу, вечером сразу забирает с работы домой. Если идет с тобой на тренировку, то сажает в такси и звонит маме. Я под колпаком.

— Хреново…

— И не говори, дядя Саш…

Еще через минуту, она сама оторвалась от моих губ и обхватила скулы ладонями, заглядывая мне в глаза в густеющих сумерках.

— Только ты не изменяй мне, пожалуйста! Я понимаю, что ты большой и не привык терпеть…

— Лестно, что ты успела оценить мои размеры, — усмехнулся я.

— Ну, я же не о том, — досадливо поморщилась Полина и нежно чмокнула меня в кончик носа. — Хотя ваши размеры, мастер, меня до сих пор впечатляют.

— Коз-за! — прохрипел я, снова затыкая ей рот и уже прикидывая, каковы шансы быть застигнутыми в кустах за жарким трахом.

Но Лина через минуту отстранилась, удерживая меня на расстоянии.

— Мне приятно, что ты сказал, что я твоя девушка.

— Кому сказал?

— Папе.

— Э-э, Косте я про тебя не говорил!

— Ну, ты понял. Не конкретно я, но что ты занят. Это теперь так по-серьезному.

— Дурочка…

— Я папе тоже сказала, что у меня есть парень.

Непроизвольно стиснул её бёдра, уже предчувствуя беду.

— И что он?

— Естественно стал расспрашивать, — закатила глаза Полина. — Кто, что, откуда.

— Естественно…

— Я только сказала, что ты взрослый, солидный и у тебя бизнес.

Мысленно я застонал. На месте Кости я быстро бы сопоставил факты и вычислил нашу маскировку.

— А он?

— Предупредил только, что если этот хрен женатый, то голову мне открутит. Так что за мою прическу можешь быть спокоен.